Была пора: наш праздник молодой
Сиял, шумел и розами венчался,
И с песнями бокалов звон мешался,
№4 И тесною сидели мы толпой.
Тогда, душой беспечные невежды,
Мы жили все и легче и смелей,
Мы пили все за здравие надежды
№8 И юности и всех ее затей.

Теперь не то: разгульный праздник наш
С приходом лет, как мы, перебесился,
Он присмирел, утих, остепенился,
№12 Стал глуше звон его заздравных чаш;
Меж нами речь не так игриво льется,
Просторнее, грустнее мы сидим,
И реже смех средь песен раздается,
№16 И чаще мы вздыхаем и молчим.

Всему пора: уж двадцать пятый раз
Мы празднуем лицея день заветный.
Прошли года чредою незаметной,
№20 И как они переменили нас!
Недаром — нет! — промчалась четверть века!
Не сетуйте: таков судьбы закон;
Вращается весь мир вкруг человека, —
№24 Ужель один недвижим будет он?

Припомните, о други, с той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,
Чему, чему свидетели мы были!
№28 Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то Славы, то Свободы,
№32 То Гордости багрила алтари.


Вы помните: когда возник лицей,
Как царь для нас открыл чертог царицын,
И мы пришли. И встретил нас Куницын
№36 Приветствием меж царственных гостей.
Тогда гроза двенадцатого года
Еще спала. Еще Наполеон
Не испытал великого народа —
№40 Еще грозил и колебался он.

Вы помните: текла за ратью рать,
Со старшими мы братьями прощались
И в сень наук с досадой возвращались,
№44 Завидуя тому, кто умирать
Шел мимо нас… и племена сразились,
Русь обняла кичливого врага,
И заревом московским озарились
№48 Его полкам готовые снега.

Вы помните, как наш Агамемнон
Из пленного Парижа к нам примчался.
Какой восторг тогда пред ним раздался!
№52 Как был велик, как был прекрасен он,
Народов друг, спаситель их свободы!
Вы помните — как оживились вдруг
Сии сады, сии живые воды,
№56 Где проводил он славный свой досуг.

И нет его — и Русь оставил он,
Взнесенну им над миром изумленным,
И на скале изгнанником забвенным,
№60 Всему чужой, угас Наполеон.
И новый царь, суровый и могучий,
На рубеже Европы бодро стал,
И над землей сошлися новы тучи,
№64 И ураган их…

Источник: yebanko.ru

Анализ стихотворения Александра Пушкина «Была пора»


Картинка Анализ стихотворения Пушкина Была пора № 1

21 февраля 2016

Произведение «Была пора» А.С.Пушкин написал к юбилею родного лицея. Это своего рода исповедь, автобиографичное произведение. Писатель передал свои эмоции, которые сопровождали его на протяжении своего развития и обучения.

Первая часть стихотворения описывает беззаботную молодость. Это ощущение легкости и шумного веселья. В молодости невежество является постоянным спутником юношей. Писатель вспоминает это время с ностальгией и тоской. Ему хочется вернуться туда, окунуться в этот беззаботный праздник жизни.

Далее описывается более зрелый период. Человек становится более рассудительным, он не может так безудержно поддаваться эмоциям. Поэт сравнивает это состояние с грустью. И праздник уже не так весел, все так же поднимают чаши, но реже улыбаются. Такими описаниями двух жизненных циклов писатель показывает перемены студентов, которые окончили лицей.

В центре событий произведения, безусловно, лицей. Вокруг учебного заведения и происходят все перемены в жизни юношей. Очень точно А.С.Пушкин передал ощущение времени. Менялись цари, лилась кровь, но лицей существовал вопреки всему. Такие трагические исторические факты умело завуалированы.

Стихотворение не просто красивое сложение фраз, а целая история создания учебного заведения. Поэт вспомнил и указ царя, и первого руководителя лицея. Писатель в подробностях описал проводы на фронт старших воспитанников лицея, свои переживания, связанные с наступлением Наполеона. Таким образом, автор восхваляет героизм воспитанников и показывает, какое место в системе образования лицея занимает патриотизм.


В конце произведения писатель возвышает Русь, ее мощь и могущество. Автор показывает в полной мере свой патриотизм и любовь к родине. Он гордится лицеем и заслужено определяет его как лучшее учебное заведение для ярких и талантливых представителей русского народа, каким и являлся он сам. В произведении изложен весь путь становления лицея, трудности и тяготы трагических событий и своеобразный прогноз на будущее.

Рекомендуется к прочтению:

Была пора: наш праздник молодой
Сиял, шумел и розами венчался,
И с песнями бокалов звон мешался,
И тесною сидели мы толпой.
Тогда, душой беспечные невежды,
Мы жили все и легче и смелей,
Мы пили все за здравие надежды
И юности и всех ее затей.

Теперь не то: разгульный праздник наш
С приходом лет, как мы, перебесился,
Он присмирел, утих, остепенился,
Стал глуше звон его заздравных чаш;
Меж нами речь не так игриво льется,
Просторнее, грустнее мы сидим,
И реже смех средь песен раздается,
И чаще мы вздыхаем и молчим.

Всему пора: уж двадцать пятый раз
Мы празднуем лицея день заветный.
Прошли года чредою незаметной,
И как они переменили нас!
Недаром — нет! — промчалась четверть века!
Не сетуйте: таков судьбы закон;
Вращается весь мир вкруг человека, —
Ужель один недвижим будет он?


Припомните, о други, с той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,

Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то Славы, то Свободы,
То Гордости багрила алтари.

Вы помните: когда возник лицей,
Как царь для нас открыл чертог царицын,
И мы пришли. И встретил нас Куницын
Приветствием меж царственных гостей.
Тогда гроза двенадцатого года
Еще спала. Еще Наполеон
Не испытал великого народа —
Еще грозил и колебался он.

Вы помните: текла за ратью рать,
Со старшими мы братьями прощались
И в сень наук с досадой возвращались,
Завидуя тому, кто умирать
Шел мимо нас. и племена сразились,
Русь обняла кичливого врага,
И заревом московским озарились
Его полкам готовые снега.

Вы помните, как наш Агамемнон
Из пленного Парижа к нам примчался.
Какой восторг тогда пред ним раздался!
Как был велик, как был прекрасен он,
Народов друг, спаситель их свободы!
Вы помните — как оживились вдруг
Сии сады, сии живые воды,
Где проводил он славный свой досуг.

И нет его — и Русь оставил он,
Взнесенну им над миром изумленным,
И на скале изгнанником забвенным,
Всему чужой, угас Наполеон.
И новый царь. суровый и могучий,
На рубеже Европы бодро стал,
И над землей сошлися новы тучи,
И ураган их.


Воспроизводится по изданию: А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 томах. М. ГИХЛ, 1959—1962. Том 2. Стихотворения 1823–1836.

© Электронная публикация — РВБ, 2000—2017. Версия 5.0 от 1 декабря 2016 г.

«Была пора» А.Пушкин

Картинка Анализ стихотворения Пушкина Была пора № 2

«Была пора» Александр Пушкин

Была пора: наш праздник молодой
Сиял, шумел и розами венчался,
И с песнями бокалов звон мешался,
И тесною сидели мы толпой.
Тогда, душой беспечные невежды,
Мы жили все и легче и смелей,
Мы пили все за здравие надежды
И юности и всех ее затей.

Теперь не то: разгульный праздник наш
С приходом лет, как мы, перебесился,
Он присмирел, утих, остепенился,
Стал глуше звон его заздравных чаш;
Меж нами речь не так игриво льется.
Просторнее, грустнее мы сидим,
И реже смех средь песен раздается,
И чаще мы вздыхаем и молчим.

Всему пора: уж двадцать пятый раз
Мы празднуем лицея день заветный.
Прошли года чредою незаметной,
И как они переменили нас!
Недаром — нет! — промчалась четверть века!
Не сетуйте: таков судьбы закон;
Вращается весь мир вкруг человека,-
Ужель один недвижим будет он?


Припомните, о други, с той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,
Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то Славы, то Свободы,
То Гордости багрила алтари.

Вы помните: когда возник лицей,
Как царь для нас открыл чертог царицын.
И мы пришли. И встретил нас Куницын
Приветствием меж царственных гостей,-
Тогда гроза двенадцатого года
Еще спала. Еще Наполеон
Не испытал великого народа —
Еще грозил и колебался он.

Вы помните: текла за ратью рать,
Со старшими мы братьями прощались
И в сень наук с досадой возвращались,
Завидуя тому, кто умирать
Шел мимо нас… и племена сразились,
Русь обняла кичливого врага,
И заревом московским озарились
Его полкам готовые снега.

Вы помните, как наш Агамемнон
Из пленного Парижа к нам примчался.
Какой восторг тогда пред ним раздался!
Как был велик, как был прекрасен он,
Народов друг, спаситель их свободы!
Вы помните — как оживились вдруг
Сии сады, сии живые воды,
Где проводил он славный свой досуг.

И нет его — и Русь оставил он,
Взнесенну им над миром изумленным,
И на скале изгнанником забвенным,
Всему чужой, угас Наполеон.
И новый царь, суровый и могучий,
На рубеже Европы бодро стал,
И над землей сошлися новы тучи,
И ураган их.


Анализ стихотворения Пушкина «Была пора»

Стихотворение «Была пора: наш праздник молодой…», написанное в 1836 году, — одно из последних произведений Пушкина. Оно посвящено двадцатипятилетию со дня открытия Царскосельского лицея и выдержано в жанре дружеского послания. В первой строфе лирический герой вспоминает счастливые дни юности, когда товарищи собирались тесною толпой и «с песнями бокалов звон мешался». То беспечное в хорошем смысле слова время — пора надежд, мечтаний. Жизнь казалось легкой, а все дороги открытыми. Вторая строфа будто зеркально отражает первую. Герой с грустью констатирует: «Теперь не то…». Молодость ушла, стало меньше веселья на праздниках, песни практически перестали звучат, их сменило задумчивое молчанье. У читателей возникает ощущение, что каждая строка первой строфы во второй подается со знаком «минус». Подобная антитеза — противопоставление юности и зрелости — вполне традиционна. Она часто встречается и у других писателей.

Начало третьей строфы — логическое продолжение предыдущих рассуждений. Герой печально говорит:
Прошли года чредою незаметной,
И как они переменили нас!
Кажется, и дальше в стихотворении будет царить атмосфера грусти, но происходит неожиданный поворот: «Недаром — нет! — промчалась четверть века!». Затем следует определение закона судьбы:
Вращается весь мир вкруг человека, —
Ужель один недвижим будет он?


В тосте, произнесенном на дружеской пирушке, возникает философская проблематика. Человеческую жизнь Пушкин сравнивает с жизнью Вселенной. Внутренний мир человека он словно проецирует на мир Вселенной. В начале четвертой строфы лирический герой вновь обращается к товарищам, прося их припомнить, что вместе удалось им пережить. И здесь появляются «игралища таинственной игры». Через этот образ стихотворение выводится на совершенно другой уровень. Отходит на второй план дружеское застолье. Его сменяет нечто более глобальное — мировая история, в которую оказываются вписаны лицеисты. Впоследствии масштаб снова будет варьироваться. Например, в пятой строфе герой напрямую обращается к бывшим одноклассникам. При этом речь идет о воспоминаниях, доступных узкому кругу людей, — о том дне, когда Царскосельский Лицей впервые открыл свои двери для учеников.

Согласно свидетельствам современников, стихотворение «Была пора: наш праздник молодой…» Пушкин декламировал на последней в своей жизни встрече лицеистов. При этом поэт так разволновался и расчувствовался, что даже не смог завершить чтение.

Лирика дружбы у Пушкина

Картинка Анализ стихотворения Пушкина Была пора № 3


Чувство дружбы, вынесенное из лицея, одушевляло поэта всю жизнь. Но с годами представление о дружбе менялось.
Вот одно из лицейских стихотворений Пушкина – «Пирующие студенты» (1814). В этом стихотворении дружба воспевается как счастливый, но минутный союз вольности, радости, освобождения от всех уз, в том числе и от тягот учения, от «холодных мудрецов». Энному поэту важно, чтобы все его друзья объединились в общем настроении беззаботной радости. Ему весело и от собственного дара сочинительства – даже больше, даже чем от пунша. Энергия брызжет из него, он шутит и над собой, и над друзьями:
«Дай руку, Дельвиг, что ты спишь?
Проснись, ленивец сонный!
Ты не под кафедрой лежишь,
Латынью усыпленный.».
А теперь стихотворение «19 октября» написанное в Михайловском в 1825 году:
«Роняет лес багряный свой убор,
Сребрит мороз увянувшее поле,
Прогоняет день как будто поневоле
И скроется за край окружных гор…»
Стихотворение начинается с ощущения жизненных потерь, осенней тоски. Но постепенно оно наполняется радостью одушевлением. Воспоминания о друзьях спасают от одиночества. Дружба здесь предстает как защита от «сетей судьбы суровой». Сама мысль о друзьях, разбросанных по всему свету, раздвигает границы жизни, помогает преодолеть замкнутость «дома опального». Дружба противостоит гонениям судьбы.
ужба раздвигает душевное пространство человека. В стихотворениях Пушкин ценит в друзьях не похожесть, а своеобразие. Не общее настроение он воспевает, как раньше, а верность «прекрасному союзу» и неповторимость каждого из друзей.
Итак, дружба для поэта оказывается спасительной потому, что при всей своей суровости судьбы возможны «дни соединений». Дружба – это признание другого человеческого характера, другого пути, это душевная щедрость, а не самоутверждение. Такое понимание дружбы спасительно, потому что ведет к гармонии с миром. Дружба рождает благодарность, доброту. Не только «наставникам, хранившим юность нашу», воздает должное поэт. Он в одушевлении дружбы прощает даже гонителя, царя, хотя характеристика Александра I в этом стихотворении нисколько ни смягчена: «Он – раб молвы, сомнений и страстей». В этом прощении нет и намека на стремление заслужить благосклонность властителя, которым пронизаны, например. «Скорбные элегии» Овидия.
Последняя для Пушкина лицейская годовщина отмечена стихотворением «Была пора: Наш праздник молодой Сиял, шумел и розами венчался…»(1836). В сущности, начало его – это обобщенный образ стихотворения «Пирующие студенты», но написан он уже свободной рукой мастера. В стихотворении сопоставлены начало и конец жизни, одушевление и тишина. Время меняет и чувства, и облик людей. Но поэт утверждает, что «недаром… промчалась четверть века». Стихотворение, пронизанное рефреном «Вы помните…», восстанавливает историческую панораму века.
«Припомните, о други. С той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,
Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то Славы, то Свободы,
То Гордости багрила алтари.»
Дружба в этом стихотворении – единство поколения перед лицом истории, совместно прожитый век, с его тревогами, победами, иллюзиями, падениями и взлетами.

2254 человека просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.

/ Сочинения / Пушкин А.С. / Разное / Лирика дружбы у Пушкина

Смотрите также по разным произведениям Пушкина:

Мы напишем отличное сочинение по Вашему заказу всего за 24 часа. Уникальное сочинение в единственном экземпляре.

100% гарантии от повторения!

Подскажите анализ стих. Пушкина «Была пора: наш праздник молодой»

СергейЛ Просветленный (41735) 8 лет назад

Стихотворение А. С. Пушкина «Была пора: наш праздник молодой… » было написано в 1836 году к 25-летней годовщине открытия Царскосельского лицея. Он был открыт 19 октября 1811 года в соответствии с указом императора Александра I, разработанным им при участии его сподвижника М. М. Сперанского. В лицей принимались мальчики 11–12 лет из дворянских семей для обучения различным наукам. Туда был отдан и юный Пушкин. Там поэт нашёл много товарищей, дружбу с которыми пронёс через всю свою жизнь: Дельвиг, Пущин, Кюхельбекер, Вольховский, Матюшкин и многие другие. С тех пор они собирались каждый год вместе праздновать “лицея день заветный” и вспомнить “чему, чему свидетели мы были”. А ведь было чему…

Через месяц многонациональная армия французского императора перешла Неман. “Гроза двенадцатого года” проснулась. “Вы помните: текла за ратью рать” — мимо лицея для участия в войне шли колонны русской гвардии. Как хотелось лицеистам быть с ними на полях сражений! Многие даже пытались бежать; хотел уйти и Пушкин — не пустили.

Наполеон проиграл. Он так и не смог понять “великого народа”, не понял, почему эти варвары не сдались, почему не приняли его обещание отменить крепостное право (а он бы это сделал) и как эти почти безоружные крестьяне могли нанести такой урон его армии. Он отправлял послов к Кутузову, писал письма Александру I; он требовал, требовал мира. Вместо позорной сдачи Руси (у Пушкина именно: Руси) Наполеон получил зарево Москвы, ледяную катастрофу — Березину, Лейпциг, взятие Парижа, отречение от престола, “Сто дней”, развязку при Ватерлоо и, наконец, второй Парижский мир.

“Вы помните, как наш Агамемнон // Из пленного Парижа к нам примчался”. Так Пушкин пишет об императоре Александре I Благословенном. Это одна из самых загадочных фигур русской истории, “Агамемнон Европы” (Агамемнон — царь Микен, предводитель греков в Троянской войне). “Северный Сфинкс”, “Коронованный Гамлет”. Надо сказать, поэт относился к этому императору иронично (“Властитель слабый и лукавый, // Плешивый щёголь, враг труда”, “Я всех уйму с моим народом, — // Наш царь в конгрессе говорил”). Здесь же, спустя одиннадцать лет после его смерти, поэт отдаёт дань Александру I как человеку, бесспорно, одарённому и желавшему России счастья: “Как был велик, как был прекрасен он, // Народов друг, спаситель их свободы! ”, “И нет его — и Русь оставил он, // Взнесенну им над миром изумлённым”.

На острове Святой Елены умер Наполеон, гений, погубивший столько жизней из-за самолюбия и патриотизма. Скончался в Таганроге Александр. “И новый царь, суровый и могучий” в лице Николая I вступил на престол. Декабристы, среди которых было много лицеистов, в Сибири; ужесточается цензура, создаётся тайная полиция — появляется зажатый человек николаевской эпохи. Романтизм и рыцарство уходят. Вечная драма. Вечный пафос истории. Истории, которую Пушкин очень хорошо чувствует. Стихотворение так и осталось недописанным — через три месяца поэта убьют.

см. полностью по ссылке

Послушайте стихотворение Пушкина Была пора

Источник: ostihe.ru

Анализ стихотворения Александра Сергеевича Пушкина «Была пора…»

Стихотворение «Была пора: наш праздник молодой…», написанное в 1836 году, — одно из последних произведений Пушкина. Оно посвящено двадцатипятилетию со дня открытия Царскосельского лицея и выдержано в жанре дружеского послания. В первой строфе лирический герой вспоминает счастливые дни юности, когда товарищи собирались тесною толпой и «с песнями бокалов звон мешался». То беспечное в хорошем смысле слова время — пора надежд, мечтаний. Жизнь казалось легкой, а все дороги открытыми. Вторая строфа будто зеркально отражает первую. Герой с грустью констатирует: «Теперь не то…». Молодость ушла, стало меньше веселья на праздниках, песни практически перестали звучат, их сменило задумчивое молчанье. У читателей возникает ощущение, что каждая строка первой строфы во второй подается со знаком «минус». Подобная антитеза — противопоставление юности и зрелости — вполне традиционна. Она часто встречается и у других писателей.

Начало третьей строфы — логическое продолжение предыдущих рассуждений. Герой печально говорит:

Прошли года чредою незаметной,
И как они переменили нас!

Кажется, и дальше в стихотворении будет царить атмосфера грусти, но происходит неожиданный поворот: «Недаром — нет! — промчалась четверть века!». Затем следует определение закона судьбы:

Вращается весь мир вкруг человека, —
Ужель один недвижим будет он?

В тосте, произнесенном на дружеской пирушке, возникает философская проблематика. Человеческую жизнь Пушкин сравнивает с жизнью Вселенной. Внутренний мир человека он словно проецирует на мир Вселенной. В начале четвертой строфы лирический герой вновь обращается к товарищам, прося их припомнить, что вместе удалось им пережить. И здесь появляются «игралища таинственной игры». Через этот образ стихотворение выводится на совершенно другой уровень. Отходит на второй план дружеское застолье. Его сменяет нечто более глобальное — мировая история, в которую оказываются вписаны лицеисты. Впоследствии масштаб снова будет варьироваться. Например, в пятой строфе герой напрямую обращается к бывшим одноклассникам. При этом речь идет о воспоминаниях, доступных узкому кругу людей, — о том дне, когда Царскосельский Лицей впервые открыл свои двери для учеников.

Согласно свидетельствам современников, стихотворение «Была пора: наш праздник молодой…» Пушкин декламировал на последней в своей жизни встрече лицеистов. При этом поэт так разволновался и расчувствовался, что даже не смог завершить чтение.

Источник: poesy.site

Б.Ю.: Странное стихотворение, сколько ему было лет?

Б.Ю.: Да, читаешь-то ты. Понятно, что Пушкин… Мы можем грезить о том, что он делал, как угодно. У каждого свой Пуш­кин. Вчера он родился?

Катя: Сегодня.

Б.Ю.: Сегодня, да.

Катя: Конечно, вот, то, что есть на сегодняшний день.

Б.Ю.: Да не, ну какой круг, мы что, в лицее учились, что ли?

Катя: Те, кто со мной учился еще.

Б.Ю.: Ну да, но это будет девальвация, это будет снижено до истории театра «Школа драматического искусства», что ли? Или ещё чего-нибудь?

Катя: Борис, это же просто берётся стихотворение, ставится в ту воду, которую вы хотите. И тогда меняется и человек, ко­торый читает, и для кого читает, и про что читает. И всё по­меняется. Я же исходила из сегодняшней ситуации, кто рядом со мной, кто проходил эту школу. И тогда, конечно, как вы го­ворите, девальвация…

Б.Ю.: Да, вот я, собственно, и говорю, что…

Катя: А как только вы посадите меня на мотоцикл, понимаете, это будет совсем по-другому звучать.

Б.Ю.: Я, во-первых, Кать, могу не сажать никого на мотоцик­лы, мне вообще насрать на всё это. И будете по этому поводу шутить — я, в принципе, не буду ни на чём настаивать. Я вам сразу скажу, настроение у меня опасное, и человек я независи­мый, вы тоже люди независимые. Так что лучше не нарывай­тесь, это я вас сразу предупреждаю. Вы в ответ меня можете тоже предупредить.

Катя: А у нас не диалог идёт?

Б.Ю.: Диалог, поэтому я и говорю.

Катя: То есть можно предупредить?

Б.Ю.: Можешь предупредить в ответ, да.

Катя: Хорошо.

Б.Ю.: Ну чего иронизировать, тем более не над своей работой?

Катя: Я серьёзно говорю.

Б.Ю.: Ты говоришь: «Можно посадить на мотоцикл». Ты про что говоришь? Ты про что серьёзно говоришь? Вот идет у нас с тобой диалог, я слушаю. Вот я тебя спрашиваю…

Катя: Если вы мне сделаете вот этот… я забыла, как это на­зывается…

— «Мираж».

Б.Ю.: Да причем здесь «мираж»?! Я тебе что, предлагаю «ми­раж»? Кать, ну надо быть сумасшедшим. Я что сейчас «мираж» предлагаю?! Я с тобой иду по тексту на глубинной структуре разбора и спрашиваю, почему… ты прочла в характере… (Хо­чешь мою оценку? Я скажу.) имитационной пустоты. То есть невозможно это так читать и это слушать. Теперь я должен это сказать. Вот я тебе говорю: так читать нельзя, нельзя так читать. Поэтому чтобы исправить эту ситуацию, предлагаю тебе глубинную структуру разбора, а никакой не «мираж». «Мираж» возможен только, если разбор уже взят и игра есть. Если игры нет, то «мираж» невозможен. Будь внимательна к тому, что я сейчас говорю. Надо тогда вначале сделать игру, то есть взять глубинную структуру разбора, её сделать, чтоб появилась игра. «Мираж» есть венец, есть возможность, уже есть тело, и можно одеть тело, то есть добавить туда свет. «Мираж» — это не подмена, вот на что я, собственно, отреа­гировал, не обиделся, а отреагировал. Потому что мне кажет­ся, что есть невменюха какая-то, взаимное непонимание. А в данном случае, пустота, неправильно проходится, неправиль­но. Поэтому я взял и стал на это тратить время, слава тебе, господи, мне времени не жалко, чтобы разобраться, откуда она взялась-то, эта пустота? И пытаюсь это чуть-чуть всковырнуть и добраться до того, где её можно исправить. Если такой необходимости нет, если уже в людях гудит тематизм, и внутренняя структура взята, я её не порчу, я её не подменяю на свою, я тогда вместе с ними иду дальше. И тогда я одеваю это в «мираж» или предлагаю этому жить каким-то образом. Только в этом случае. А если этого нет, я «мираж» никогда не буду на пустоту надевать, он же не наденется. Это ж будет ни­что вообще, и имя этому будет никак. Это большая разница, тем более что сейчас на то, как ты читаешь, никакого «мира­жа» не наденешь, потому что там всё неправильно устроено, неправильно. Имитация, имитационная структура, обраще­ние сухое, из ниоткуда идущее. Душа абсолютно никак с этим не связана. А то, с чем она связана, не соответствует уровню этого стиха. Значит, надо взять совершенно другую тактику восприятия этого текста. Эту тактику я потихонечку на уров­не живого разговора тебе сейчас начал предлагать. Первое, я говорю, что под юбилейным стихом скрывается перевёртыш. Ты это всё нормально слышала. Второе, я говорю, что вся эта юность, которая здесь проходится и кажется таким носталь­гически переживаемым счастьем, на самом деле проходится и как наёбка судьбы, а не как пережитое счастье. Как особого рода иллюзия, как особого рода результат игры, которую ве­дет с ними рок, с ними со всеми, не только с ним конкретно, с лицеем, который на самом деле является частичкой царской жизни, а царь есть Россия. То есть с народами, с народами. Он от себя к народам очень быстрый шаг делает через собствен­ную юность. Для него лицей — это место царя. А царь, казалось бы, наместник бога. Так вот эта судьба играет всеми, поэтому ключевым является эта игра, «игра-ли-ща таинственной игры, мета-ли-ся смущенные народы». Слышите, как он пользуется? При скованности XIX века, при том, что они были достаточно скованные в языке, Пушкин внутри этой скованности позво­ляет себе такие мощные артикуляции, хулиганские артику­ляции. Это чудовищно, хулигански артикулированное двустишье, вы вслушайтесь в него: «Игра-ли-ща таинственной игры, мета-ли-ся смущенные народы». «Ща», вот это «ща» тут живет, особенное это «-ща», «-ся»! Это очень важно для Пуш­кина. Я сейчас просто обращаю внимание, как строка у него устроена. «И высились, и падали цари; / И кровь людей то Сла­вы, то Свободы, / То Гордости багрила алтари». Ребята, это же предельное высказывание. Какие алтари она багрила? Это пре­дельное в своей радикальности высказывание по отношению к Господу, по отношению к судьбе, к устройству мира. И какой здесь скепсис, и какая, если угодно, чёрная полоса за этим гу­дит! Подведем в юбилей? Давайте подведем в юбилей. Хотите узнать, кто нами управлял эти 25 лет? Я вам сейчас скажу, кто нами управлял. Игра-ли-ща таинственной игры, вот кто нами управлял! А кровь чья? А всех. Слава, это что? Багрила что? Что багрила? Алтари! Агамемнон из Парижа! Он всё ближе, ближе, ближе! Это он так царя называет. О-о-о! И где? И кто? И что? И чё? Мета-ли-ся смущенные народы! Вот это Пуш­кин. В принципе, я говорю, это радикальный, запрещенный стих в жанре юбилейного стиха. Запрещённый стих, как бы подпольный стих. Но Пушкин острее всех остряков. Он и сей­час острее всех остряков. Вот что, дорогая Катенька, которую я нежно люблю и надеюсь, ты на меня не обидишься. Просто я в настроении этого стиха сейчас с тобой разговариваю. Но это совсем другое, чем то, что ты пробуешь. Моя задача сейчас — не подробно разобрать этот стих, потому что у нас не репетиция с тобой индивидуальная, но хотя бы намекнуть на эту другую сторону. Услышала ли ты её? Мой вопрос, мы в диалоге.

Катя: Не совсем. Я слышу основное.

Б.Ю.: Ну, я не настаиваю, в принципе, на этой стороне. Может, ты её сама дальше попробуешь проработать?

Катя: Простите меня, пожалуйста, я, правда, иногда не по­нимаю, правда. Я теперь не понимаю вот эти «смуща-ли-ся», «мету-щи-е-ся» и так далее — это нужно подчеркивать?

Б.Ю.: Я когда показываю, я не показываю, как надо читать. Я просто подчеркиваю определенные вещи, связанные со смыс­лом, при помощи свойственных мне качеств. Но я не пред­лагаю тебе так читать. Я при помощи этого выражаю некий смысл, который здесь открываю как аналитик. Может, у ана­литика есть свой театр. А реализуешь же ты его при помощи собственных красок и собственного рассказа. Ответил я на твой вопрос?

Катя: Да.

Б.Ю.: Я никогда не показываю, как играть. Я не так воспитан. Если это не рисунок… А я в рисунке практически с вами не работаю, это эфросовский театр и метод связаны с рисунком, там показываешь ход. А, тем более, качество я не показываю никому. Качество — это ваше дело, поведение — это ваше дело, способ произносить. Если ты качества предлагаешь, я их могу обсуждать и предлагать тебе. Но когда я что-то показываю, это не поведенческий показ, это некое выражение смысла. У режиссуры же свой театр режиссёра. Он не связан с тем, что надо потом повторять актеру. А кто-то понимает то, что сей­час говорю?

— Да.

Б.Ю.: У каждого режиссёра вообще свой отдельный театр. И огромная ошибка, особенно молодой режиссуры, заключается в том, что они начинают подражать. Как может актер подра­жать другому актеру, как режиссёр может подражать другому режиссёру?! Начинает говорить его голосом, у него возника­ют какие-то манеры. Это огромная ошибка, он в этот момент лишается собственного театра. Я специалист по воспитанию режиссёров. Поэтому то, что я говорю, я говорю очень ответ­ственно. Так и должен делать режиссёр, у каждого свой театр. Кто-то тихо говорит, вообще никогда ничего не показывает. Но если это его театр?.. А как раз искусство актера — достать, получить. Режиссёр же хочет только дать, он на самом деле взять ничего не хочет по определению этой профессии, по­нимаете? Ему приходится раз и навсегда стать альтруистич­ным одиночкой. Это такой путь режиссёра. А умный актер что делает? Он у него берёт все, что может взять, и дальше реализует на своем творческом пути. Если он хочет взять кра­ску, он может её взять, но это будет уже тогда краска, взятая у режиссёра, а не навязанная режиссёром актёру, потому что это страшное безумие — воспользоваться театром режиссёра для осуществления актерской игры. Нельзя ни в коем случае! Надо воспользоваться импульсом, смыслом, структурным предложением, всеми теми элементами, за которые ответстве­нен режиссёр, понятийным разбором и так далее. Вот это по­нимаете? Основа нашего диалога на этом, Катя. Ответил на вопрос? Поэтому когда я говорю про эти слова, я просто под­черкиваю, как устроено у Пушкина.

Знаешь Жирмунского? Не приходилось читать Жирмунского? Это крупнейший литературовед, который прекрасно изучает стиховую лексику. Он жил в 20-е годы, академик Жирмун­ский. Он обращает внимание, что в этом, казалось бы, едином складе текущего стиха спрятано огромное разнообразие, по­нимаете? Чтобы его подчеркнуть, я показываю. Когда мы име­ем дело с такой строчкой — «игра-ли-ща таинственной игры, мета-ли-ся смущенные народы», и когда мы имеем дело с та­кой строчкой «тогда душой беспечные невежды, мы жили все и легче, и смелей», надо понимать, что игра звонких и глухих букв, оглушенных, озвученных, особого рода музыкальность строки участвуют в производстве её смысла. Это обязательно так. Не только ритмическая структура строки, но и её алли­терация, аллитерационная структура, то есть музыкальная структура строки участвует в производстве смысла обяза­тельным образом. И это надо учитывать, особенно у Пушки­на. Вот это и показал в частности Жирмунский, и не только он, и Тынянов. Здесь у строчек совершенно разные аллитера­ционные структуры. Вот: «Тогда, душой беспечные невежды, мы жили все и легше. и легче», — но тут легше, легше — так произносится, «и легче, и смелей» — здесь живет «ж». А в игра­лищах живет «ща». И здесь сражение «ж» и «ща» довольно су­щественно. Это особого рода превращение. «И кровь людей, то славы, то свободы, то гордости багрила алтари». Это люди славы, люди свободы, люди гордости, или это алтари, то есть идолы? Люди одни и те же, кровь у них одна и та же, а идо­лы появлялись все разные, то есть в этом фишки, фишки этой игры. Всё время появлялись разные — то славы, то свободы, то гордости. Алтари… Вот смотри, эту строчку можно понять: люди гордости, свободы этой багрили некий алтарь. А можно сказать, что первый алтарь — алтарь гордости, второй — алтарь свободы, третий — алтарь славы или наоборот. Да, наоборот. Слава, свобода, гордость. Вы понимаете, какой невероят­ный скепсис. Я знаю, например, скепсис Бродского, по сути, цинизм Бродского, религиозный цинизм, но у Пушкина по­мощнее. Такой беспощадный взгляд на эти гордость, славу и свободу — это реквиемный взгляд смертельной жёсткости. И всё это вложить в юбилейную речь? Это надо умудриться. «Вы помните, когда возник лицей», — после этого он говорит.

Катя: Что возникло?

Б.Ю.: Лицей. Помните? Это после того как он уже сказал про таинственную игру и про алтари гордости, свободы и этой, которой только кровь багрит… жертвоприношения. Это есть история. Вы помните? Вот начинается целая часть, но она от­куда начинается? Когда завершилась-то целая часть. Может, кто-то забыл? Вот в этом блокбастер, в этом саспенс. «Как царь для нас открыл чертог царицын!» Ничего себе слова, по­сле того, что он только что сказал! «И мы пришли, и встретил нас Куницын! Приветствием меж царственных гостей!» Это же монолог человека, с которым была сыграна игра, таин­ственная игра. Море крови — имя этой игры. И у этой крови есть ещё идолы, имена — гордость, слава, свобода. Они прямо начертаны на лице, на лицах. «Вы помните, как наш Агамем­нон…» — заканчивается, конечно… Это очень смешно. Я про­сто прочту:

Из пленного Парижа к нам примчался.

Какой восторг тогда пред ним раздался!

Как был велик, как был прекрасен он,

Народов друг, спаситель их свободы!

Вы помните, как оживились вдруг

Сии сады, сии живые воды,

Где проводил он славный свой досуг.

И нет его — и Русь оставил он,

Взнесенну им над миром изумленным…

Тоже очень сильная фраза, неприкрытая абсолютно. Дальше:

И на скале изгнанником забвенным,

Всему чужой, угас Наполеон.

То есть, в принципе, речь о двоих. «И новый царь, суровый, могучий…» — опять, опять, опять, всё опять пошло. И ураган. И пошло троеточие. Знаете, мне это напоминает Эмпедокла, акт, который совершил Эмпедокл. Знаешь про Эмпедокла?

Катя: Нет.

Б.Ю.: Акт, который он совершил… Он однажды зашел в жерло вулкана. Эмпедокл. Почитай про него. Это очень жёсткий аб­солютно беспощадный стих. Как сказать… взрывной. Теперь представить, что это юбилейный стих, — это только усилить его беспощадную акцию восприятия истории, которая в нем спрятана, понимаешь? Именно беспощадную акцию восприя­тия истории, которая является его содержанием. Ну, я это уже всё сказал. Пошли дальше. И ещё у этого стиха нет разреше­ния, нет умиротворения. Напряжение его заключается в том, что последнее слово «и ураган их». И, конечно, Пушкин его бросил именно поэтому.

2012-06-06

Источник: you-mir.ru

Картинка к стихотворению Была пора

Была пора Анализ стихотворения

Популярные темы анализов

  • Анализ стихотворения Пушкина Зимнее утро 3, 6 класс

    Данное стихотворение написано 3 ноября 1829г., когда поэт находился в селе Михайловском. В данном тексте, как ни в одном другом Пушкину удалось максимально ярко и точно изобразить всю прелесть русской зимы.

  • Анализ стихотворения Фета Вечер

    Каждого русского человека поражала красота его родного края, пусть все картины и красоты со временем приедаются взгляду, но все равно случаются моменты, когда обыденная даль может показаться под новым взглядом,

  • Анализ стихотворения Пастернака Гамлет

    Великолепное сочинение Гамлет, к которому Б.Л.Пастернак вложил особое философское значение. Это стихотворение изложено от первого лица, а героем романа Юрием Живаго, который умирает, но утверждает бессмертность духа и человеческой

  • Анализ стихотворения Фета Узник

    Судьба великого русского лирика Афанасия Фета сложилась непросто. Но это не помешало ему открыть для себя и для других превосходный литературный мир. В своей поэзии писатель старался опираться на что-то новое, он искал путь от чувств человека,

  • Анализ стихотворения Пушкина Товарищам

    В России существовало учебное заведение как Царскосельский лицей, который был создан не без помощи Александра 1. А.С. Пушкин был зачислен в данный лицей в 1811 году. Учились в этом месте предпочтительно дети дворянского рода. Учебное