Термин "эволюция" вообще не нужен в естественных науках

Доводы против эволюции

Термин «эволюция» не оправдал себя. Эволюция нигде никогда не наблюдалась, кроме как в социальных системах (системах, элементами которых являются интеллекты). Эволюционная научная парадигма не привела ни к одному существенному открытию в биологии, кроме явления микроэволюции (являющегося, в сущности, не эволюцией). Теория биологической эволюции не отвечает критериям ни теории, ни гипотезы. (В отличие от креационной гипотезы развития организмов, которая отвечает всем критериям научной гипотезы.) Нужно регулярно подчеркивать, что термин «эволюция» вообще не нужен в естественных науках!   Исчерпанность старого (эволюционного) подхода   Сам Чарльз Дарвин сказал: «Если станет возможным продемонстрировать существование сложного органа, который не мог быть создан многочисленными последовательными незначительными изменениями, то моя теория потерпит неудачу». [Ч. Дарвин, Происхождение видов… Гл. VI: Сложности теории]. — Но такой момент уже давно настал: все большее число биологов убеждено в том, что для многих органов и систем невозможно вообразить их хотя бы принципиального возникновения «многочисленными последовательными незначительными изменениями» (Например, недавно свыше 600 докторов наук (в том числе около 200 в области биологии) подписали официальное заявление, в котором говорится: «Мы скептически относимся к утверждениям о том, что случайная мутация и естественный отбор стали причиной возникновения сложных форм живых организмов».). Демонстрация существования «сложного органа, который не мог быть создан многочисленными последовательными незначительными изменениями» состоит уже в простейшем жгутиковом механизме передвижения. Одноклеточная кишечная палочка (колибактерия) имеет такой механизм в виде 6 маленьких электромоторчиков.   Кое-кто из молекулярных биологов называет бактериальный двигатель наиболее совершенным мотором во Вселенной!   Итак, жгутиковый орган содержит в себе подшипник, статор и ротор (жгутик): если появится ротор, то что пользы от него без статора?, а если — статор, то что пользы без ротора?, если даже самообразуется вся движущая система, то она неуправляема, пока не самовозникнет система навигации. Итак, поэтапно не возникает, — может тогда не поэтапно, а сразу вся система целиком? Но самовозникновение сразу целиком крайне нереально, да и это было бы уже не незначительными изменениями.   Если ситуация с самовозникновением простейшего органа живых существ настолько безнадежна, то какова она тогда с более сложными органами и системами?!   На примере жгутикового мотора мы увидели наличие у системы определенного минимального набора компонентов, при отсутствии любого из которых система полностью нефункциональна. Данное явление «минимума сложности», необходимого для функциональности, было всесторонне исследовано биохимиком М. Бихи и использовано им же для доказательства исчерпанности эволюционного подхода в биологии, математического доказательства невозможности поэтапного возникновения большинства живых структур, в т.ч., клеточных органелл и самой клетки.   Научное состояние ТБЭ. Инфляция доказательств   Современные эволюционисты говорят о правильности основных моментов гипотезы Дарвина: «Гипотеза Дарвина о том, что жизнь разнообразится благодаря существованию внутренней изменчивости в популяциях и действию таких факторов, как естественной отбор, опирается на прямые наблюдения этой изменчивости и этого отбора.» [Доктор биологии Георгий Пинчук]   Но они ошибочно заявляют подобное. Это станет видно, если всего в двух предложениях расписать ситуацию с гипотезой Дарвина и ее подтверждениями: 1) Дарвин постулировал, что границы изменчивости видов очень широки: от одного-единого (точнее четырех) вида организмов когда-то — вплоть до миллионов видов теперь;   2) Эмпирическими подтверждениями были лишь факты микроизменений организмов (14 видов/подвидов въюрков, диверсификация форм ракушек, выведение новых пород и сортов, и т.п.).   На лицо несоответствие между утверждением и основаниями утверждать. И он сам это признавал (поэтому гипотеза, а не теория). Но он надеялся/верил, что будущее раскроет недосягаемый на то время эмпирический материал в виде ископаемых остатков и т.п. и подтвердит гипотезу (макро)эволюции. Минуло полтора века, фактаж расширился многократно. И что же?  Возросло ли количество эмпирических подтверждений? — Наоборот!   Вот выводы авторитетных палеонтологов о наличии среди ископаемых остатков подтверждений эволюции. Слушаем доктора палеонтологии позвоночных, профессора Гарвардского университета, профессора геологии Аризонского университета Дж. Симпсона: «Известная нам летопись окаменелостей демонстрирует внезапное возникновение большинства таксонов [таксон — виды, роды, классы, типы…]. Они практически никогда не появляются в результате цепи едва заметных изменений предыдущих таксонов, которые, как считал Дарвин, характерны для эволюции. … Пробелы же между известными порядками, классами, филлами — систематические и почти всегда значительные.» [Simpson G.G. The history of life. В кн.: The Evolution of Life, Sol Tax (editor), 1960, p. 149.]   Подобное говорит и профессор геологии в университете Квинсленда Дж. Уотерхауз: «Беда с пробелами в том, что если бы они действительно были случайными, как утверждал Дарвин, то за полторы сотни лет раскопок их бы давно уже «закрыли». Однако белые пятна не исчезли. Они продолжают зиять.» [Waterhouse J.B., Инаугурационная лекция, 1980.]   Профессор геологии и палеонтологии Гарвардского университета С. Гулд: «Эволюционные деревья, которые растут в наших учебниках, имеют данные лишь на кончиках ветвей и в разветвлениях; остальное является домыслами, хотя и правдоподобными, но не подтверждаемыми ископаемыми свидетельствами.» [Gould S.J. Evolution’s erratic расe. Natural History, vol.LXXXVl(5), May 1977, p.14.]   И это все притом, что коллекция ископаемых сейчас довольно полная: «Не нужно больше извиняться за бедность летописи окаменелостей. В некоторых направлениях она стала почти неконтролируемо богатой…» [George T.N. Fossils in Evolutionary Perspective, 1 (Jan. I960)].   Взглянем тогда на данные бактериальных мутагенных экспериментов, возможно здесь получены свидетельства макроэволюции? Где-где, а в бактериальных мутагенных экспериментах ну уж точно должны были появиться эмпирические подтверждения возможности макро-«разнообразования». Бактерии чрезвычайно быстро размножаются, а количество мутаций за жизнь одного организма приблизительно одинаково для всех видов (в основном это связано с отсутствием полового размножения, для закрепления мутации не требуется возникновения аналогичной мутации в точно таком же месте ДНК), поэтому для эволюции важна не продолжительность жизни, а количество поколений. инципиально новая форма организма — это новая информация (структурно-функциональная информация), поэтому в таких экспериментах в организмах точно должна была появиться новая информация. — Но, интересно, что она не появилась: … Сколько их ни поддавали влиянию мутаций, в них не появились новые органы и системы.   Главный вопрос гипотезы эволюции состоит в возможности макроизменений. Доказывают ли примеры новых видов/штаммов птичьего гриппа то, что из одноклеточных произошли многоклеточные? Или что внешние клетки кораллов с их гарпунной ядовитой системой нападения могли возникнуть из какой-то «отсутствия гарпунной ядовитой системы»? Или что панцирные животные могли возникнуть из безпанцирных? И так далее. — Нет, не доказывают. Обратившись к данным селекционеров за последние 150 лет, среди них мы тоже не найдем примеров образования в организмах новых полезных органов и систем, новой информации.   Обратимся еще к результатам моделирований постепенного появления одной единой под-под-подсистемы организма, любого небольшого конструкционного блока путем мутаций, может здесь имеются подтверждения? — Наоборот, лишь опровержения:   1. необходимость постоянного гигантского превышения вероятности мутационного события над среднестатистическим значением (что подводит механизм мутаций под ненаучный термин «чудо», как об этом сказал экс-президент Французской академии наук П.-П. Грассэ: «Своевременное появление мутаций, которое позволяло бы животным и растениям удовлетворять свои потребности, выглядит невероятным. Но теория Дарвина требует еще большего: одному растению или животному нужны были бы тысячи и тысячи удачных, своевременных событий. То есть, чудеса стали бы правилом: происходили бы события беспредельно малой вероятности»);   2. выметенность всех следов проб и ошибок механизма мутаций (что научно абсолютно нереально).     Итак, за время после смерти Дарвина все достижимые эмпирические сферы не подтвердили гипотезу постепенного создания разнообразия форм организмов от одной общей формы к миллионам разных: — ни палеонтологические данные; — ни данные бактериальных мутагенных экспериментов; — ни данные селекционеров; — ни данные моделирований механизма мутаций.   Эволюционисты говорят об идее макроизменений среди форм организмов, как об эмпирически подтверждаемой идее, но среди эмпирических подтверждений приводит лишь микроизменения («образования видов»). На этом выдавании одного за другое, на этой «инфляции доказательств» и держится научность ТБЭ. На самом же деле она ненаучна в виду недостатка подтверждений.   Эволюционисты позиционируют механизм микроэволюции как сердцевину эволюционной теории. Но при микроэволюции не повышается конструкционная сложность, не «само-доразрабатывается» проект, то есть она не служит источником новых органов и систем, новых планов организмов. Значит, эволюционная теория лишена сердцевины.   Микроэволюция, проверяемая экспериментально, не производит новых органов и систем; а макроэволюция вообще не проверяется экспериментально (+ не имеет свидетельств в летописи).   Теория или гипотеза?   Эволюционисты говорят, что «пока что ТБЭ является единой валидной, обоснованной научной теорией происхождения видов».   Но на сегодня не существует никакой научной теории происхождения видов от «общего предка» (ТБЭ), поскольку не хватает эмпирических подтверждений. Если же кто скажет, что нет недостатка, пусть считает и нижеследующие «теории» научными.   Отрывок из газеты Zimbabwe Post: «В холле факультета естественных наук нашего славного университета размещается стенд ‘Теория лунной эволюции’ (ТЛЭ). События представлены здесь в обратном хронологическом порядке: сначала идет рисунок с современным расположением Луны и Земли ? расстояние уменьшено на 30% ? потом еще на 30% ? потом еще на 30% ? потом Луна и Земля имеют удлиненную форму ? потом приплюснутую ? потом форму октаэдра ? потом они кружат в ‘танго’ ? потом они попеременно перебрасывают материю один другому во все большем количестве ? потом становятся одним целым ? потом изо всех сторон единого шара вырываются струи пламени ? потом из середины шара вырывается комета ? и в конце концов снова успокаивается. зле экспозиции регулярно проводятся лекции, и часто звучат фразы наподобие ‘эволюция Луны ЕСТЬ фактом’, ‘закон Шмолли-Брайнберга однозначно подтверждает…’, ‘многочисленные эмпирические наблюдения за развитием тетраэдрических синупсисоидальных кабернакул при попадании в них гаплосолярных протобулентных пепсиколоидов однозначно подтвердили…’ и ‘ни одного научного аргумента против ТЛЭ не существует’. На вопрос журналиста ‘Настолько ли уж необходимо преподавать это в школе в таком количестве?’ нам сообщили, что единственной альтернативой данной теории есть FIAT, а такие машины мы принципиально не используем.»   А вот отрывок из другой, не менее известной газеты:   «Вчера вечером был арестован сын директора школы. 12-летнего мальчишку поймали на горячем во время кражи булочек. Интересно, что мальчик оправдывается, будто булочки сами прыгнули к нему в карманы. Для подтверждения этого он предложил полицейским понаблюдать за булочками некоторое время, и они увидят среди булочек некоторое шевеление, а то и отважные съезжания с верхних рядов к нижним. Это было сделано неоднократно и найдено именно так! Далее мальчик привел статистическую таблицу булко-перемещений, из которой однозначно вытекало, что распределение расстояний отличается от Шмолли-Брайнберговского, дальше наложил эту статистику на статистику Максвелла-Больцмана, и всем присутствующим стало очевидно, что некоторые из булочек теоретически могут иметь очень большие значения вектора mv. ндеркинда отпустили. На вопрос маленькой девочки, не мог ли бы он продемонстрировать на практике эту теорию, тот ответил, что это чрезвычайно редкие события; а на вопрос ‘Так неужели ж несколько чрезвычайно редких событий могли произойти одновременно?’, мистер гордость нашего города начал разгневанно кричать, чтобы этих чрезвычайно малообразованных малолеток с ненаучными вопросами к нему больше никогда не допускали…» … (См. здесь).   То есть, ТБЭ фактически отсутствует. Это неадекватное название. По нашему мнению, наилучшим сокращением для ТБЭ является «ПИП-ПВО-СС» — поверхностно-интуитивное предположение о происхождении видов организмов от сообщего сородича.   Опора или тормоз науки?   Сущность всякой парадигмы — в том, чтобы правильно угадать/выбрать заведомо наиболее общие рамки объекта, чтобы внутренние рамки/структура объекта распознавались как можно быстрее.   Если бы в секторе строения клетки именно креационную концепцию выбрали бы за основу исследований (рабочую парадигму), то скорость распознания структуры клетки была бы выше. Так как в соответствии с нею структура клетки является продуктом ума, инженерного гения, — а именно это все полнее подтверждается фактами! Так же, если бы в секторе развития форм организмов именно креационную концепцию выбрали за рабочую парадигму, то скорость распознания закономерностей и истории развития форм организмов была бы выше. Так как в соответствии с ней, (1) в организмах имеется способность к изменчивости (в абсолютном большинстве случаев путем комбинационной генотипической изменчивости, а не мутаций, то есть вследствие простого перемешивания генных аллелей + наложение отбора), (2)  изменчивость организмов строго ограничена, и (3) развитие видов организмов начинается не с одного, а с многих тысяч «общих предков», — а как раз эти постулаты более всего подтверждаются научными сведениями!   Эволюционно-материалистическая же парадигма предлагает заранее ошибочные рамки, требуя исходить из неинтеллектуальности происхождения структуры клетки, а также из беспредельности изменчивости организмов. Это тормозит прогресс науки, так как все время оказывается противоположность тому, что ожидалось. И это полная противоположность креационной парадигме.   Эволюционисты избирают эволюционную концепцию за парадигму, так как считают, что эта концепция будто бы может делать лучшие предвидения. — Но какие предвидения может предоставить то, в чем выявлена ошибка уже сейчас, до предвидений ?!   Вместе с тем, креационная концепция как в виде общей концепции (парадигмы), так и в виде конкретных гипотез, оказывается более соответствующей фактам, то есть оказывается более эффективной, нежели материалистически-эволюционная.   Итак, альтернатива есть. Значит, эволюционисты избирают худшее не из-за отсутствия альтернативы, а по каким-то другим причинам.   Выводы:   Со стороны эволюционистов корректно было бы сформулировать свою идею, сказав то, что имеется на самом деле: „Микроизменения без увеличения конструкционной сложности являются фактом. Из этого можно попробовать построить следующую реконструкцию прошлого… Но для этой реконструкции нет практически ни единого подтверждения в окаменелостях и т.п., и одновременно имеется несколько значительных опровержений.” Вместо этого, эволюционисты вырастили настоящую мифологию о происхождении и развитии живых форм, и нигде не отмечают, что это мифология, фантазиеподобные построения!   ТБЭ, точнее ПИП-ПВО-СС, является не позвоночником биологии, а тормозом биологии. Кроме явления микроэволюции, она ни к каким значительным открытиям не привела. Наоборот, все важнейшие открытия за полстолетия — все касались микроустройства жизни и все сильно подтверждали информационность устройства жизни.   Термин «эволюция» до сих пор держался в науке на вере в будущие подтверждения, но эмпирические факты не подтвердили его правильность. Этот термин вообще не нужен в (исторически-) естественных науках!     Богдан Анатольевич Рудый

 

Источник: www.evoluts.ru

Общие сведения

Эволюция (лат. Evolutio — развертывание) — процесс исторического развития живой природы. Термин «Эволюция» впервые ввел в науку швейцарский натуралист Шарль Бонне в 1762 для характеристики эмбрионального развития, тогда трактовали как развертывание, увеличение в размерах миниатюрных организмов, что уже сложившихся в половых клетках.

Термин, теория, определение данного понятия

Более 100 лет этот термин употребляется в значении «историческое развитие». Причины и основные закономерности исторического развития живого объясняет теория эволюции, которая является выдающимся обобщением биологии, ее теоретическим фундаментом.

Одним из основных положений теории эволюции является положение о том, что сложные организмы образовались от простых форм, которые существовали ранее, путем постепенных изменений приспособительного характера и накопления в ряде поколений. Этот процесс сопровождался изменением генетического состава популяций (см. Популяция), выработкой адаптации, возникновением одних и вымиранием других видов, преобразованиями биогеоценозов (см. Биогеоценоз) и биосферы. На определенном этапе биологической Е. создались предпосылки для появления биосоциального существа — человека.

Эволюция — процесс постепенный, прогрессивный, адаптивный и необратимый. Результаты эволюция — огромное разнообразие видов, приспособленность их к среде обитания и сложность строения многих из них. Е. происходила с момента возникновения жизни на Земле более 3500000000 лет назад до наших дней в тесном единстве с неживой природой. Доказательствами Э., была в прошлом, есть ископаемые остатки организмов. Е. происходит и сейчас, а темпы ее не только не замедлились, а даже ускорились в результате повышения антропогенного давления на природные системы. Свидетельством этого является исчезновение многих видов растений и животных, наличие исчезающих и редких видов, занесенных в Красную книгу, возникновение штаммов микроорганизмов, резистентных к антибиотикам, популяций насекомых — переносчиков возбудителей заболеваний и насекомых-вредителей, на которых не действуют инсектициды, ранее для них смертельные — все это результаты искусственного отбора и генной инженерии.

Научная теория

Научную теорию эволюция обосновал английский ученый Чарльз Дарвин (1809-1882). В ее основе, по Ч. Дарвину, лежит взаимодействие таких природных явлений: изменчивости (см. Изменчивость), наследственности, борьбы за существование и естественного отбора. Современное состояние развития теории эволюция характеризуется появлением ряда теорий «недарвиновой» эволюции.

Среди новых теорий можно назвать молекулярный вариант нейтралистськой теории эволюции, которая основывается на предположении селективной нейтральности многих мутаций (см. Мутация). Как известно, генетический код является избыточным. Синтез большинства аминокислот кодируется не одним, а несколькими триплетами. В этих условиях изменения в одном из триплетов не отразятся на результатах синтеза. Таких нейтральных мутаций насчитывается не менее 30% всех возникших на молекулярном уровне. Они не контролируются естественным отбором, поскольку фенотипически не проявляются. Мутации в «пассивной» части белка-фермента менее опасные или совсем не сказываются на его функциональной активности, а мутации в «активной» части часто приводят к летальному исходу. Поэтому функционально менее важные молекулы или части молекул эволюционируют быстрее, чем более важные. Это установлено для многих белков, но особенно точно — для гемоглобина, в котором скорость эволюции пассивной части молекулы примерно в 10 раз выше, чем активной. Многие признаки не имеют адаптивного значения. Это касается и молекулярного уровня строения. Молекулярная эволюция не совпадает с биологической.

Нейтральные мутации рассматриваются в качестве исходного материала для проесса эволюции, а потому теория нейтральности не противоречащей теории Ч. Дарвина о естественном отборе как движущую силу данного процесса. Создание нейтралистской теории молекулярной эволюции, открытие транспозонов, непостоянства генома (см. Геном), горизонтального переноса генов в прокариот (см. Прокариоты) означают необходимость нового теоретического синтеза.

Литература

1. Медицинская биология / В.П. Пешка, Ю.И. Бажора, Ш.Б. Брагин и др., Под ред. В.П. Пешку, Ю.И. Бажоры. — Винница, 2004.

---

Источник: vetconsultplus.ru

2.1. Эволюция и наука

Понятие эволюции является ключевым для научного мировоззрения, которое по своему характеру проявляет себя как научно-эволюционное, эволюционно-гуманистическое. Для научного мировоззрения понятие эволюции означает то же, что для религиозного мировоззрения – понятие Творца. А если учесть, что именно мировоззрение учёного является ключевым фактором в рождении и выдвижении научных идей, нетрудно представить значение эволюции как общенаучного понятия для развития наших знаний, а значит, и для эволюции человеческой цивилизации, практики, всех аспектов человеческой жизни. Эволюция управляет всеми процессами природы, общества и человеческого сознания. Поэтому познать закономерности эволюции – значит научиться управлять этими процессами на благо человека, т. е. не только получить глубокие знания, но и обрести возможность управлять эволюцией, совершенствовать эволюционные процессы.

Впервые системное научно-эволюционное учение появилось в биологии на базе изучения биологической эволюции. В относительно завершённом виде оно было создано Ч. Дарвином во второй половине XIX века. Убедительность и популярность эволюционной теории Ч. Дарвина, её колоссальная эвристичность и мировоззренческая ценность сделали биологическую теорию эволюции эталоном для воспроизведения эволюции в других областях познания.

С тех пор «эволюционизация» (т. е. проникновение эволюционного миропонимания в ткань познавательных процессов) охватила всю систему наук. Научность и эволюционность миропонимания сегодня можно рассматривать как синонимы. Вскрывая эволюционность всего предстающего познанию бытия, наука вольно или невольно противопоставляет себя любым мифологическим верованиям вне зависимости от того, подвержены ли этим верованиям сами ученые. Наличие религиозно-мифологических верований у многих крупных ученых означает лишь то, что эти ученые в своем мировоззрении отдают дань институтам традиционного общества, уходящим своими корнями вглубь тысячелетий. В своей же конкретной области исследований они рассуждают и действуют как эволюционисты.

Парадоксальному расхождению обыденного и научного мировоззрения у многих ученых способствует и недостаточная разработанность проблем научного мировоззрения, которое может быть приведено в единую систему только на путях развития универсального эволюционизма. Современное развитие частнонаучных эволюционных теорий уже подготовило для этого все необходимые предпосылки.

Термин «эволюция» применяется в различных областях научного познания. В астрономии накопились многообразные сведения об эволюции Метагалактики, галактик, звёзд, планет; в геологии – нашей Земли, её материков, островов, гор, морей и океанов; в физике – атомов, молекул; в химии – химических элементов и соединений; в биологии – популяций, видов, органов, тканей, клеток, особей, организмов, генетических структур; в технических науках – машин, механизмов; в языкознании – различных типов лингвистических структур, языков и языковых групп; в социологии – общественных систем, групп, социальных слоёв и классов; в истории – этносов, государств, их союзов, человечества в целом; в экономике – экономических систем, структур и институтов различного уровня; в политологии – политических режимов, партий и движений; в теории познания – научных идей, теорий, исследовательских программ, парадигм; в психологии – психических процессов, в религиоведении – культов, религиозных организаций и конфессий, верований и т. д.

Воссоздание эволюции объекта исследования в каждой науке является основой объяснения его поведения, итоговым результатом познания, главной целью научных исследований. К сожалению, исследования эволюции в каждой из наук проводятся изолированно, в лучшем случае речь заходит лишь об интеграции смежных областей знания. Вопрос об общей теории эволюции даже не ставится.

Это обстоятельство является причиной фрагментарности, недостаточности научного мировоззрения, снижает его конкурентоспособность по отношению ко всякого рода вненаучным и псевдонаучным спекуляциям, препятствует становлению и эволюции научно обоснованной гуманистической веры, прочно связывает научное мировоззрение с неверием, ограничивая его отрицанием ненаучных вер вместо того, чтобы связать его с более высокой верой, базирующейся на знании и развивающейся вместе с развитием наших знаний.

2.2. Становление понятия эволюции

Термин «эволюция» очень многообразен и труден для определения. Определений эволюции предложено не меньше, чем определений культуры, причём такие определения плодятся не только в нашей отечественной, подёрнутой схоластикой общественной науке, но и в научно-философской литературе западных стран. Слово «evolutio» применялось уже в древнем Риме и берёт свое начало от латинского корня, обозначавшего «развёртывание», «разворачивание». Цицерон применял это слово к разворачиванию, раскрытию книги (поскольку книги в древности хранились в свёрнутом состоянии, в виде свитков). Другие латинские авторы используют его для характеристики развёртывания воинского строя. В военной науке самых различных стран и народов термин «эволюция» используется для обозначения самых различных перестроений воинских частей. В этом смысле необходимо отметить смысловую связь термина «эволюция» с понятием космоса, поскольку слово «космос» у древних греков первоначально также обозначало воинский строй, боевой порядок.

Статус философской категории слово «эволюция» приобрело впервые у Николая Кузанского, который создал теорию развёртывания (экспликации) мира из Бога и свёртывания (компликации) материального мира как системы разнообразных конечных вещей и процессов в божественное единство. Эволюция рассматривается Кузанцем как некий синтез развёртывания божественной сущности в мире разнообразных вещей и свёртывания этого мира конечных вещей в бесконечность и вечность божественной сущности. Кузанец создал и исторически первую систему связанных с эволюцией философский категорий, в которой наряду с развёртыванием и свёртыванием применялись выхождение за пределы (трансцендирование – transcensus), восхождение (ascensio), перенесение (transumptio), скачок (transilire). Таким образом, понятие эволюции первоначально имело мистический смысл, оно осознавалось как развёртывание в мир и свёртывание в себя познания Бога. Недаром немецкий мистик Якоб Бёме, переведя слова «развёртывание» и «свёртывание» на немецкий язык, использовал их в качестве основных категорий своего мистического учения.

Огромную роль в становлении понятия эволюция сыграл Б. Спиноза, сформулировав понятие самопричины (causa sui – причины самой себя), под которой он понимал всеобщую универсальную взаимосвязь вещей, то есть мир в целом.

Понятие эволюции появлялось и в произведениях английских, французских и немецких просветителей XVIII века. Близкое к современному значение термину «эволюция» придал немецкий философ Е.-Ф. Вольф и биолог К.-Ф. Вольф. Они понимали эволюцию как источник качественных преобразований и относили к системе эволюционных категорий образование (formatio), преобразование (transformatio), произведение (productio), а также зарождение и эпигенезис. Английский философ Г. Спенсер впервые придал понятию эволюции универсальный характер, возвёл этот термин в ранг наиболее фундаментальной философской категории. Ч. Дарвин, по праву считающийся основоположником эволюционизма как научного подхода, долгое время использовал это понятие лишь в частных беседах, и лишь в шестом, последнем прижизненном издании «Происхождения видов» перешёл к систематическому использованию этого заимствованного им у Спенсера понятия. В свою очередь, Г. Спенсер, вдохновлённый успехами дарвиновской теории эволюции, положил эту категорию в основу своего философского учения и сделал исторически первую попытку распространить теорию эволюции на объяснение социально-исторических процессов. В истории биологии и в дальнейшем предпринималось множество попыток заменить понятие эволюции понятиями трансформизма, трансмутации, номогенеза, ортогенеза, эпигенеза и т. д.

Таким образом, понятие эволюции далеко не сразу приобрело нынешнее содержание и научное значение. По сравнению с другими научными понятиями и философскими категориями оно сформировалось относительно поздно, когда научное познание обрело для этого достаточную объяснительно-доказательную силу и охват явлений действительности. Выработка и развитие понятия эволюции шло неравномерно и зависело от состояния знаний в тех или иных науках, от их способности воспроизвести историю изучаемых ими объектов. Это обстоятельство подчёркивает неразрывную связь эволюции с естественной и общественной историей, а эволюционного подхода с историзмом. Оба они в гармоническом единстве шаг за шагом становятся стержнем как конкретно-научной и общенаучной, так и философской методологии исследований, сердцевиной научно-философского мировоззрения.

2.3. Эволюция как кругооборот

Уже этимология слова «эволюция», его происхождение от латинского слова, обозначающего «развёртывание» предопределило его глубокую внутреннюю взаимосвязь с понятием вращения, представлением о циклическом характере изменений, непрямолинейном ходе эволюционных процессов и многократном возвращении в новом качестве к предшествующим состояниям эволюционирующих объектов. В этом отношении понятие эволюции созвучно очень древним представлениям о ходе изменений, переходе из одних состояний в другие. Такие представления начинают формироваться уже с изобретением колеса. Аналогии между вращением колеса и цикличностью изменений, происходящих с течение определённых промежутков времени, люди стали проводить, по-видимому, ещё с эпохи неолита, наблюдая ежедневный восход и закат солнца, смену дня и ночи, разлив и спад речных вод, возвращение времён года, чередование рождения, детского, молодого возраста, старения и смерти, чередование вдоха и выдоха, биения человеческого сердца и т. д.

На этой основе сформировалась идея вечного возвращения, полного возврата к уже пройденным состояниям, которая была особенно популярна на Востоке в силу застойного характера деспотических обществ, негативного влияния на жизнь людей фундаментальных общественных перемен. Эта идея нашла символическое выражение и воплощение в изображении змеи, кусающей свой хвост, взаимоперехода инь в янь и обратно, и т. д. Немалое значение идея возвращения имела и в мировоззрении европейских народов, находя воплощение как в языческих культах, так и в христианских традициях. Хорошо известен постоянно повторяющийся тезис из библейской книги Экклезиаста о том, что всё суета сует и нет ничего нового под луной. Однако, уже начиная с античности в сознание европейских народов в связи с их постоянной устремлённостью к самостоятельному развитию своих общественных институтов, применению технических и социальных усовершенствований проникает и закрепляется идея целенаправленных изменений и активного вмешательства в ход событий для достижения нового качественного уровня. Разумеется, эта идея присутствует и в менталитете восточных обществ, но её подтверждение и укоренение подрывается циклическими катастрофами, ведущими к основательному разрушению цивилизационных достижений, распаду государств и т. д.

Бурное развитие техники и социальных усовершенствований в индустриальную эпоху позволило европейским мыслителям придать широкую популярность идее прогресса, понятие о котором уже не имеет этимологических корней, связанных с понятием круговращения. Понятие прогресса, постепенно закрепившееся в менталитете европейских народов, обозначает последовательное наращивание сил и возможностей человека, выражавшееся в самых разнообразных материально-технических, экономических, политических и социальных достижениях, благотворных количественных изменениях и их переходе в новое качество, накоплении благ и обеспечении всё более высокого качества человеческой жизни, удовлетворении постоянно возрастающих человеческих потребностей и т. д.

Утрачивая этимологическую связь с представлением о круговращении, понятие прогресса впитывает в себя содержание, создающее у многих мыслителей иллюзию прямолинейности прогресса, то есть, в конечном счёте, его независимости от закономерностей эволюции. Возврат к уже пройденным этапам эволюции рассматривается в связи с понятием регресса, то есть с кризисными явлениями, деградацией и негативным изменением системы в результате слома механизмов, обеспечивающих прогресс. Когда достигнутый уровень прогресса утрачивается и наступает возврат к первоначальному состоянию, возникает круг в развитии.

Именно в период бурного прогресса индустриальных обществ, создающего иллюзию прямолинейности прогресса, появляется и завоёвывает всё более прочные позиции в науке и понятие эволюции. Оно приобретает смысл в тесной связи с понятиями развития и прогресса, отличаясь от них, прежде всего, признанием естественного, самопроизвольного, самоорганизованного хода эволюционных процессов, тогда как развитие и прогресс, проистекая из эволюции и создаваемых ею предпосылок, могут ускорять эволюцию, целенаправленно изменять её ход на основе активной деятельности людей, их сообществ или других субъектов деятельности. Это выражается в различии смысловых построений с глаголами «развивать» и «эволюционировать». Общество или какие-то позитивные процессы можно развивать, способствовать их прогрессу, но никак нельзя «эволюционировать» или «эволюционаризировать». Эволюционируют и прогрессируют они только сами, хотя от человеческих усилий зависит, как они будут эволюционировать, и будут ли прогрессировать. Отсюда же возникает и иллюзия возможности «строить» прогрессивные изменения путём насилия над эволюцией. Но сама псевдопроблема «подталкивания» эволюции для обеспечения насильственного ускорения прогресса может возникнуть только тогда, когда человеческая цивилизация вступает в такую фазу своей естественноисторической эволюции, при которой она оказывается способной со значительной степенью надёжности осуществлять регулирование эволюционных процессов, управление некоторыми их них, а, в конечном счёте, – создавать предпосылки для усовершенствования эволюции. Эта проблема может решаться только с учётом цикличности эволюции, замкнутости её отдельных циклов, спиралевидности прогрессивной эволюции, с осознанием пределов, за которыми размыкание эволюционных циклов и «распрямление» эволюционных сдвигов может привести к обратным результатам – к кризисам, деградации, спадам, регрессу эволюционирующих систем.

Само понятие эволюции эволюционирует в направлении совершенствуемой эволюции. Совершенствуемая эволюция – это уже не просто самопроизвольный естественноисторический процесс, это результат целенаправленного развития и гуманистически ориентированного прогресса с учётом, в то же время, естественных циклов и самопроизвольного ходя эволюционных процессов, познания и использования внутренних механизмов эволюции.

Понятие эволюции как «развёртывания», «разворачивания» разнообразных процессов, имея целый ряд смысловых соотношений с понятиями развития, изменения, прогресса соотносится также с понятием революции (от лат. revolutio – переворачивание, переворот), в котором тоже зафиксирована смысловая связь с понятием вращения. Понятие революции как разрыва постепенности и последовательности хода эволюции нередко противопоставляется понятию эволюции в силу двойственного характера революционных изменений. С одной стороны, революция выступает как резкое ускорение и форсирование эволюционных процессов, качественный скачок в развитии эволюционного механизма, способ быстрого и активного устранения препятствий на пути закономерно созревших эволюционных процессов. С другой стороны, это разрушительный процесс, кризис эволюционных процессов, катастрофа эволюционирующей системы, в ходе которой она выплёскивает огромное количество энергии и нередко при полном внутреннем опустошении возвращается к исходному уровню своего развития, испытывая эффект реставрации. Следовательно, попытки «перепрыгнуть» последовательное течение эволюции посредством целенаправленной организации революций приводит, в конечном счёте, не к ускорению эволюционных процессов, а, напротив, к их замедлению. Бунтарский дух рано или поздно вырождается в крайне реакционный, а революционный путь развития как альтернатива эволюционному образует лишь более широкий по диаметру кругооборот эволюции с огромной энергией в начале и с её исчерпанием в конце эволюционного цикла.

Это, однако, не означает, что революционные порывы всегда и во всём вредны для социальной, политической, экономической, культурной, религиозной и научной эволюции. Напротив, решительные изменения ситуации в условиях, когда сложившиеся системы не могут решить стоящих перед ними проблем, необходимы, и эти изменения могут принять революционный характер. Революции как переход на новые уровни развития неизбежны и полезны, но предпочтительнее «бархатные» революции, которые с течением времени всё чаще приходят на смену кровавым революциям прошлого, перераставшим, как правило, в длительные гражданские и международные войны. Революционность несёт в себе громадный новаторский потенциал, но он может быть эффективно использован, лишь будучи встроен в уже созревший эволюционный процесс.

2.4. Цикличность эволюционных процессов

Вращение, развёртывание, оборачивание, переворачивание, прохождение витков, возвращение к началу и преодоление зацикливания не случайно характеризует мыслительную модель, лежащую в основе понятия эволюции. Ибо эволюция всегда циклична, а слово «цикл» также обозначает «круг». Начало и конец каждого цикла всегда характеризуются кризисами, при которых нарушается порядок функционирования системы. Если порядок, скрепляющий систему, разрушается необратимо, цикл завершается гибелью системы, её переходом в хаотическое состояние, предшествующее образованию нового качества.

Цикличность перемен в природе, обществе и человеческой жизни образует извечную связь конца с началом, которая с древних времён в восточной традиции находила образно-символическое выражение в виде змеи, кусающей свой хвост. Одновременно этот образ выражал обратимость перемен, замкнутый, кругообразный характер всего в мире, что было связано в неверием в возможность прогрессивного развития.

В священной книге древнего Китая «И цзин» – «Книге перемен» – цикличность перемен рассматривалась как основа предстказания и предвидения будущего, что, с одной стороны, предполагало использование книги для гаданий, а, с другой, означало попытку создания первой в мире прогностической концепции. В этом отношении книга «И цзин» может быть поучительна и для современной научной прогностики, в которой зачастую слишком большое значение придаётся экстраполяциям, и не всегда в достаточной мере учитываются циклические перемены и качественные изменения.

При всей зацикленности древних восточных представлений на обратимом, кругообразном характере изменений, представления о связи начала с концом и конца с началом, о кругообороте перемен, о превращении одних явлений в другие исходят из глубокого, мудрого и достаточно точного понимания цикличности хода эволюционных процессов, обратимости в ходе самых необратимых изменений. Проблема обратимости и необратимости эволюционных сдвигов и движения в целом, занявшая, как известно, столь важное место в современной физике, ставилась и решалась мыслителями-циклистами с древних времён и вплоть до нашего времени. Потребность в решении этой проблемы приводила к убеждению в наличии стадий, этапов, фаз, периодов во всех изменениях и превращениях.

И этимология слов, обозначающих понятия «фазы», «периода» и «превращения» также связана с представлением о вращении, обратимости и сверхобратимости любых эволюционных процессов. Последняя, сверхобратимость, образуется в процессе развития и предполагает возможность прогресса. Она связана с существенным расширением циклов развития, повышением энергетики эволюционирующей системы, её устойчивости по отношению к окружающей среде, её влияния на эту среду и её конкурентоспособности по отношению к другим системам. Достигается это посредством создания нового порядка и более качественной организации функционирования этой системы, более высокого уровня мобилизации ресурсов данной системы для её сохранения и укрепления.

Сверхобратимость, то есть обратимость с образованием нового качества предполагает возможность превращений, то есть резких, скачкообразных, порой революционных переходов системы в новое качество. Такие переходы и соответствующие им превращения становятся возможными в результате особых состояний, так называемых бифуркаций, в которых ослабление порядка и организации функционирования системы обусловливает чрезвычайно высокий эффект изменения качества при относительно низких количественных изменениях. Такой эффект приводит к временному «распрямлению» эволюционных циклов.

В этом смысле эволюцию можно определить как круговорот порядка и хаоса, включающий превращение хаоса в порядок и порядка в хаос, образование нового порядка путём упорядочения хаоса и смену одних порядков другими, более высокоорганизованными или же более примитивно организованными. В этом кругообращении порядка и хаоса можно с известной долей условности выделить следующие циклы. Превращение хаоса в порядок можно обозначить как цикл развития. Превращение порядка в хаос – как цикл деградации. Замену более примитивного порядка более высокоорганизованным – как цикл прогресса. Смену же более высокоорганизованного порядка более примитивным – как цикл регресса.

Эволюционный процесс как кругооборот порядка и хаоса не следует рассматривать как хаотическую и абсолютно неупорядоченную смену циклов развития и деградации, прогресса и регресса, порядка и хаоса. Эволюция, в конечном счёте, создаёт тенденцию к самоупорядочению, самоорганизации, самовоспроизводству и саморазвитию определённых типов порядка, к возникновению структурных образований, способных стать источниками и более высокоорганизованного порядка. Возникают последовательно прогрессирующие системы, в которых смена порядка хаосом, развития деградацией, прогресса регрессом выступает, в конечном счёте, как смена циклов менее эффективного развития циклами более эффективного развития. Регресс в таких системах является лишь способом и средством осуществления дальнейшего прогресса. К числу таких систем относится человечество. Например, смена цикла прогресса античного мира после длительной его деградации в эпоху распада Римской империи сменилась циклом (фазой) длительного регресса, но именно этот регресс привёл к образованию системы европейских государств, которая обусловила возможность возникновения индустриальной техногенной цивилизации. В рыночной экономике среднесрочные циклы состоят, как правило, из фаз кризиса, депрессии, оживления и подъёма. Подъём же сменяется новым кризисом, и может показаться, что развитие зацикливается и вращается как белка в колесе, на одном и том же месте. Однако, как правило, последующий цикл приводит к более высокому уровню развития экономики, чем предыдущий, а каждый кризис не только разрушает многие из достижений данного цикла, но и способствует естественному отбору, устранению нежизнеспособных хозяйственных структур и обновлению экономики в целом. Несмотря на кризисные спады между циклами наблюдается экономический рост. Разницу между предшествующим и последующим циклом можно обозначить как эволюционную прибыль.

Поэтому правы те мыслители, которые обосновывают определённую разомкнутость циклов эволюции прогрессирующих систем, отмечают их развитие не по замкнутому кругу, а по эллипсу и по спирали. Но эту спираль нельзя трактовать в духе сверхоптимистической теории прямолинейного прогресса. На каждом витке спиралевидного развития возникают неразрешимые на данном витке проблемы, наблюдается относительный либо даже весьма существенный спад и регресс, может наступить кризис перехода, лишь оптимальное преодоление которого может обеспечить прогресс или даже выживание данной эволюционирующей системы.

Каждый эволюционный цикл в целом состоит, как правило, из стадии подъёма и стадии спада. Все прочие фазы могут быть выделены только путём анализа качественных характеристик этих стадий. Прогрессивная эволюция в количественном отношении обеспечивается превышением количественных показателей фазы подъёма последующего цикла над фазой подъёма цикла предшествующего. В качественном же отношении прогрессивная эволюция состоит в обеспечении более оптимальной жизнедеятельности субъектов эволюционного процесса и не сводится к количественным показателям.

В связи с этим можно выделить системы, эволюционирующие по восходящей и по нисходящей линии развития, а также системы, индифферентные к развитию, эволюция в которых протекает вяло, в обстановке относительного равновесия порядка и хаоса. Следует отметить, что в социальном мире слишком долгое зацикливание системы в определённых рамках эволюционирования, то есть развитие по кругу, обусловливает лишь отставание в развитии, снижение конкурентоспособности системы по отношению к другим системам, но не останавливает прогресса в целом. Медленность прогресса ставит систему в подчинённое положение по отношению к бурно развивающимся системам, делает возможным её поглощение, создаёт угрозу её распада и гибели.

Цикличность эволюции выражается также в самых различных колебательных процессах, в том числе и тех, которые изучаются в физико-механических и физико-электрических исследованиях. Кажется, что физика и механика, включая и квантовую механику, каким-то чудом абстрагируется от понятия эволюции и не ставят своей непосредственной задачей показать эволюцию исследуемых ими объектов. Однако эволюционное содержание проникает в них через исследование движения, внутреннего устройства и структуры физических процессов, механизмов их взаимодействия и колебательных процессов, которые не только возникают в самых различных физических телах, но и зачастую пронизывают их и определяют присущий им характер движения. Организованное движение в целом есть форма проявления эволюции, вращение же астрономических объектов вокруг своей оси и вокруг более мощных источников гравитации есть проявление цикличности эволюции. Таким же проявлением цикличности эволюции выступает и любой колебательный процесс. И не только в физике, но и в истории общества. Колебания отдельных личностей и социальных слоёв, колебания военных успехов, побед и поражений – всё это результат и проявление цикличности эволюционных процессов.

Всё в мире эволюционирует и всё циклично, всё колеблется с различной амплитудой и скоростью. Движение вперёд возможно только на основе более интенсивного циклосозидания.

Источник: www.e-reading.mobi