За окном уныние и серые краски: самое время вспомнить про то, какими красками (масляными) писали осень великие живописцы прошлого. И поучиться у них замечательному качеству — находить красоту даже в самом депрессивном. Потому что от этого оно становится как-то отраднее… Именно для этого искусство было придумано, между прочим, еще до всяких антидепрессантов в форме таблеток.

Филипп Робер. Осенние листья. 1909 год

Исаак Левитан. «Золотая осень» (1895)

Для каждого, кто принадлежит к русской культуре, номером первым, разумеется, пойдет эта картина Левитана — и потому что мы помним ее с детства (еще с репродукций в книжках для школьников), и потому, что она отражает действительно русскую природу, осень в средней полосе России, именно тот пейзаж, который уже в подкорку въелся.

Ландшафт, изображенный Левитаном — близ деревни в Тверской губернии, где он жил в поместье своих друзей и покровителей. В жену владельца усадьбы он был влюблен (и пользовался взаимностью). Возможно, это еще одно объяснение, почему эта картина получилась такой удачной, поэтичной — ее наполняет особенное настроение художника.

Джузеппе Арчимбольдо. «Осень» (1573)

В европейском искусстве, где светские сюжеты появились намного раньше, чем в русском, есть намного более древние «осенние» картины. Такова эта аллегория, написанная великим шутником и любителем ребусов Арчимбольдо.

Осень в этом портрете-натюрморте предстает в виде своих плодов: овощей и фруктов (тыква, грибы, груши, корнеплоды всякие). И, в первую очередь, автора интересует такой осенний сельскохозяйственный процесс, как виноделие. Поэтому особенное внимание здесь у виноградных плодов, листьев, лозы, а также гигантской бочки, которая будет наполнена душеспасительным напитком. (Появившимся раньше таблеток-антидепрессантов, но позже изобразительного искусства, между прочим).

Петер Брейгель Старший. «Возвращение стада» (1565)

Картину Брейгеля записывают в список великих не только потому, что она такая вся красивая и гармоничная по цветам и композиции. Важная часть ее славы и в том, что она достаточно ранняя, написана в XVI веке, когда с чистым пейзажным жанром в европейской живописи была еще большая напряженка. Так что Брейгель со своим полотном без какого-либо мифологического или религиозного сюжета выступал таким пионером.

Впрочем, не все так просто: эта картина — из цикла про двенадцать месяцев и времена года. А в то время каждое из этих понятий имело свою символику. Так что пейзажи про позднюю осень на языке той эпохи — это аллегория зрелости, праведными трудами нажитого богатства и потомства, а также того, что зима (то есть смерть) — не за горами.

Винсент ван Гог. «Падающие осенние листья» (1888)

Список у меня получился какой-то с нарушением хронологии: сейчас как раз место классического реалистического пейзажа, но та картина — (Левитан) возглавила список. Так что реализм перескакиваем, и оказываемся в шокирующем модернизме, если точнее — в постимпрессионизме.

Обратите внимание, как ван Гог использует приемы кадрирования, которые подсмотрел у японской гравюры: у его предшественников, европейских пейзажистов, такая обрезка была немыслимой.

Картина ван Гога — редкий случай осеннего пейзажа, который городской, но при этом красочный. В основном осень в городе рисуют серой и промозглой, где одного цвета и небо, и стены, и мокрые дороги…

Густав Климт. «Березовая роща I» (1902)

Неприятная новость для тех, кто считает «родные березки» исключительно русской прерогативой. Это дерево растет по всей Европе к северу от Альп и Пиренеев с Родопами всяческими и, судя по всему, у всех художников вызывает вдохновение своей трепетностью.

Но обычно белые стволы березок сочетают с зеленой травкой: Климт один из немногих, кто предпочел контрастные осенние краски. Это все его любовь к золоту.

***

Предлагайте свои любимые!

Источник: shakko.ru

Берёзовая Роща. 1885-1889

Летние солнечные лучи красиво смешиваются с зеленью, образуя желто-бело-зелёный ковёр.

Необычный для русских художников пейзаж. Слишком непривычный. Настоящий импрессионизм. Множество солнечных бликов. Иллюзия трепетания воздуха. 

Давайте сравним его картину с «Березовой рощей» Куинджи. 

У Куинджи мы видим низкий горизонт. Березы столь огромны, что не вмещаются в картину. При этом преобладает линия — все детали четкие. И даже блики на березах хорошо очерчены.

Поэтому создается общее впечатление величественной, монументальной природы.

У Левитана же мы видим более высокий горизонт, отсутствие неба. Линия рисунка выражена слабее. Свет на его картине чувствует себя свободно, ложась множеством бликов на траву и деревья. 

Березы при этом художник тоже «обрубает» рамой. Но по другой причине. Фокус направлен вниз, на траву. Поэтому деревья не поместились полностью.

В буквальном смысле у Левитана более приземлённый взгляд на пространство. Поэтому его природа выглядит повседневной. Ею хочется любоваться каждый день. В ней нет торжественности Куинджи. Она приносит лишь простую радость.

Это и правда очень похоже на пейзажи французских импрессионистов, которые изображали красоту повседневной природы.

Но несмотря на сходство, в одном Левитан сильно от них отличался.

Кажется, что он написал картину быстро, как это и принято у импрессионистов. За 30-60 минут, пока солнце вовсю играет в листве.

На самом деле художник писал работу долго. Четыре года! Начал он работу в 1885 году, в районе Истры и Нового Иерусалима. А закончил в 1889, уже в Плесе, в березовой роще на окраине городка.

И это удивительно, что написанная в разных местах с таким длительным перерывом картина не потеряла ощущения момента «здесь и сейчас».

Да, Левитан обладал невероятной памятью. Он мог возвращаться в уже прожитые впечатления и как будто переживать их заново с той же силой. А потом от души делился этими впечатлениями с нами.

Золотая осень. 1889

Осень Левитана вспыхнула самым ярким цветом. Да ещё так удачно развеялись облака. Но ещё чуть-чуть – и ветер быстро сдует листья и выпадет первый мокрый снег.

Да, художнику удалось запечатлеть осень на пике ее красоты.

Но что еще делает эту картину Левитана настолько запоминающейся?

Давайте сравним ее с работой Поленова на тему осени.

У Поленова мы видим больше полутонов в осенней листве. У Левитана же цветовой аккорд однообразен. А главное — он более яркий.

К тому же Поленов накладывает краску тонким слоем. Левитан же использует местами очень пастозные мазки, что делает цвет еще более насыщенным.

И вот тут мы подошли к главному секрету картины. Яркий, тёплый цвет листвы, усиленный густым наложением краски, противопоставлен очень холодным голубым оттенкам реки и неба.

Это очень сильный контраст, которого у Поленова нет.

Именно эта осенняя выразительность нас и привлекает. Левитан словно показал нам душу осени, тёплой и холодной одновременно.

Март. 1895

Яркое безоблачное небо. А под ним уже не совсем белый снег, слишком яркие блики солнца на досках у крыльца, оголившаяся земля дороги.

Да, определенно Левитану удалось передать все признаки скорой смены времён года. Ещё зима, но с вкраплениями весны.

Давайте сравним «Март» с картиной Константина Коровина «Зимой». На обеих снег, лошадь с дровнями, дом. Но насколько же они разные по настроению!

Охристые и голубые оттенки Левитана делают картину мажорной. У Коровина же много серого цвета. И лишь горчичный оттенок дровней вносит некоторое оживление.

У Коровина лошадь даже чёрная. Да и мордой от нас повернута. И вот мы уже ощущаем бесконечную череду темных холодных зимних дней. И ещё больше чувствуем радость прихода весны у Левитана.

Но не только это делает картину «Март» такой запоминающейся.

Обратите внимание: на ней безлюдно. Однако люди присутствуют незримо. Вот кто-то буквально полминуты назад оставил лошадь с дровнями у входа, распахнул дверь, да так и не закрыл ее. Видимо, ненадолго зашёл.

Не любил Левитан писать людей. Но почти всегда обозначал их присутствие где-то поблизости. В «Марте» даже в буквальном смысле. Мы видим следы, ведущие от лошадки в сторону леса.

Такой приём Левитан использует неслучайно. Ещё его учитель Алексей Саврасов настаивал на том, как важно оставлять человеческий след в любом пейзаже. Только тогда картина становится живой и многослойной.

По одной простой причине: лодка у берега, домик вдали или скворечник на дереве — это объекты, которые запускают ассоциации. Тогда пейзаж начинает «говорить» о хрупкости жизни, домашнем уюте, об одиночестве или единении с природой. 

Заметили признаки присутствия человека в предыдущей картине – «Золотой осени»?

У омута. 1892

До этого мы посмотрели с вами самые мажорные пейзажи Левитана. Но у него было немало и минорных. В том числе картина «У омута».

Рассматривая именно этой пейзаж Левитана, проще всего почувствовать грусть, тоску и даже страх. И вот это самое удивительное. Ведь на картине по сути ничего не происходит! Нет ни людей. Ни тем более леших с русалками.

Что же делает пейзаж таким драматичным?

Да, у картины темный колорит: пасмурное небо и темный лес. Но все это усиливается ещё особой композицией.

Нарисована тропинка, которая как бы предлагает зрителю пройти по ней. И вот вы уже мысленно идёте по шаткой доске, потом по скользким от влаги брёвнам, а перил нет! Можно и упасть, а глубоко: омут же.

Но если пройдёте, дальше дорога уведёт в густой, темный лес. 

Давайте сравним «У омута» с картиной «Лесные дали». Это поможет нам почувствовать всю тревожность рассматриваемой картины.

Вроде также тропинка заманивает нас в лес и на картине слева. Но при этом мы смотрим на него сверху. Мы чувствуем доброту этого леса, покорно распластавшегося под высоким небом. 

Лес на картине «У омута» совсем иной. Он как будто хочет поглотить вас и не отпускать. В общем, тревожно…

И вот тут открывается ещё один секрет Левитана, который помогает делать пейзажи столь поэтичными. Картина «У омута» легко отвечает на этот вопрос.

Тревогу можно изобразить в лоб, с помощью эмоционально подавленного человека. Но это как проза. А вот стихотворение будет говорить о грусти намеками и созданием нестандартных образов.

Так и картина Левитана лишь особыми намеками, выраженными в деталях пейзажа, приводит к этому неприятному ощущению.

Весна. Большая вода. 1897

Пространство картины «Весна. Большая вода» прорезают линии тонких деревьев и их отражений в воде. Цвет почти монохромен, а деталей по минимуму.

Несмотря на это, картина тоже поэтична и эмоциональна.

Здесь мы видим умение сказать главное парой слов, сыграть великое произведение на двух струнах, выразить красоту скудной русской природы с помощью двух цветов.

Так могут только самые талантливые мастера. Так мог и Левитан. Учился он у Саврасова. Тот первым в русской живописи не побоялся изобразить скудную русскую природу.

Так в чем же секрет притягательности левитановской «Весны»?

Все дело в противопоставлении. Тонкие, очень тонкие деревья — против такой стихии, как сильный разлив реки. И вот уже появляется щемящее чувство тревоги. К тому же на заднем плане вода подтопила и несколько сарайчиков.

Но при этом река спокойна и однажды все равно отступит, это происшествие циклично и предсказуемо. Тревоге нет смысла разрастаться.

Это, конечно, не та чистая радость «Березовой рощи». Но и не всепоглощающая тревожность картины «У омута». Это как будто повседневная драма жизни. Когда чёрная полоса непременно сменяется белой.

***

Источник: www.arts-dnevnik.ru

Время светлой грусти и тихой радости. Редкий случай буйства красок в средней полосе для художника — повод добавить на холст теплые тона. Красные листья рябины, ярко-желтые — березы, золотисто-желтые липовые и желто-коричневые дубовые. Даже лиственница осенью поддается общему настрою и горит канареечным цветом на фоне синего неба. Если повезет и золотая осень выдастся погожей и ласковой. Рассматриваем картины о самом романтическом времени года вместе с Натальей Летниковой.

Полотно из «мажорной серии» Исаака Левитана. «Меня страстно потянуло работать, увлекся я, и вот уже неделя, как я изо дня в день не отрываюсь от холста…» — писал художник своему другу Василию Поленову, работая над осенним полотном. Увидел пышущий желтым и едва отдающий зеленью пейзаж живописец в Тверской губернии на берегу реки Съежа неподалеку от усадьбы Горка, где имел сердечный интерес. Не потому ли его «Золотая осень» словно улыбка природы. Самая яркая из сотни осенних картин Левитана.

Уютный уголок загородного дома, где можно оказаться с осенним парком «глаза в глаза». До макушки ели, кажется, можно достать рукою и при желании сорвать с березки вон тот лимонно-желтый лист. Увидеть горизонт и, вдохнув прохладный чистый воздух, опуститься на скамью под скользящие лучи осеннего солнца. Станислав Жуковский нежно любил осень и старинные русские усадьбы. Столетие назад собранный букет ничуть не утратил своих ярких красок и лишь подчеркивает осеннее единение — обитателей дома и его окружения.

Купчихи в осеннем интерьере. Излюбленную тему Борис Кустодиев разбавил теплыми красками. Огненно-красные клены и желтеющий сад у провинциальных домиков делают осень особенно уютной. То самое бабье лето, которое на время примиряет с красивыми, но, увы, неизбежно облетающими листьями. В прозрачном воздухе витает аромат листвы, арбуза и свежего хлеба из маленькой булочной. И уж, конечно, никакая осень не страшна, если поблизости кот. Вкупе с самоваром.

Навеяно пребыванием в Абрамцево. Будучи в гостях у Саввы Мамонтова, художник Илья Остроухов вдоволь гулял по окрестностям. Затейливые деревья приусадебного парка, одетые в желтое золото, заставили взяться за кисть. Творческая атмосфера усадьбы или же осеннее настроение сделали свое дело — первый же пейзаж Остроухова купил Павел Третьяков. «Пейзаж настроения» звенит тишиной, которую нарушает лишь стрекот сорок. К слову, птицы появились на полотне с легкой руки друга художника — Валентина Серова.

Деревенские хлопоты за ярким буйством красок разглядел будущий представитель соцреализма Исаак Бродский. Знаменит своей ленинианой ученик Ильи Репина стал уже много позже, а в 1913 году картинам из революционной жизни художник предпочитал романтические пейзажи. Обрамленная осеннею листвой, словно на ладони, раскинулась деревенька. Живет своей суетной жизнью — гремит повозками, звенит голосами. Меняются лишь краски — от красного золота, через белый зимний пейзаж — к буйству зелени и вновь к позолоте.

Пронизанный ярким солнцем уголок Нескучного сада и впрямь выглядит в погожий осенний день нескучным. Хоть из движения в пустынном парке лишь медленные воды реки и длинные серые тени, которыми повелевает солнце. О том, что парк обитаем, своим видом сообщает дом на холме. И вовсе не скажешь, что это часть шумной Москвы. Художник Петр Петровичев пришел в столицу из Ярославской губернии пешком — чтобы учиться живописи у Левитана и писать Кусково, Кузьминки, Нескучный сад… Найти уединения в столичном городе мастеру лирического пейзажа сто лет назад было гораздо проще.

Центр Москвы или королевский парк под Парижем. Золотая осень хороша в любом местечке, где листва в угоду осени меняет свой цвет. Новая картинка изо дня в день — как спектр оттенков. Знай мешай на палитре: льняной, дижон, горчичный… И вот уже аллея подернута ржавчиной, и цвет тосканского солнца затмевает парижская грусть. Но холст сохранит «сказочный чертог, всем открытый для обзора»… Будто не остались до зимнего покоя считанные дни. И пылать листве, и синеть небу, не зная осенних ветров и грядущей стужи.

Источник: www.culture.ru