Поздней осенью 1741 года одинокий русский корабль медленно пробирался сквозь суровые воды северной части Тихого океана. С севера тянуло холодным ветром, моросящий дождь стремительно сменялся снегопадом. Такелаж парусника покрылся ледяной коркой, поломанные мачты печально поскрипывали в порывах морской бури. На палубе никого не было видно — большинство моряков лежали в темных, зловонных трюмах, разбитые цингой. Их десны и губы опухли и потемнели, кожа покрылась страшной сыпью, зубы шатались и выпадали, внутренности скрутило судорогами. Умирающие матросы и офицеры тихо стонали, не в силах даже подняться со своих коек.

Когда шторм немного стих и небо ненадолго очистилось от туч, кучка несчастных выползла на палубу чтобы оглядеться и подышать свежим воздухом. Они не сразу поверили своим глазам, когда их взгляду открылась земля. Один из моряков сказал, что это, должно быть Камчатка — родной берег, который им пришлось покинуть много месяцев тому назад. От этих слов среди обессиленных людей воцарилась радость. Они вытащили на палубу все сохранившиеся запасы спиртного и чокались, передавая друг другу стаканы и бутылки. Корабль неспешно вошел в небольшой залив и бросил якорь, готовясь к высадке на берег с наступлением ночи.


В ночной темноте русских мореходов ждал неприятный сюрприз. Во время отлива, мощное течение сорвало парусник с якоря и понесло прямо на каменный риф. Матросы, охваченные паникой, готовились к смерти — в ледяной воде она была неизбежна. Бог миловал моряков — в последний момент огромная волна перебросила корабль через риф, будто игрушечную лодочку, усадив его на песчаную мель в прибрежной лагуне.

Кораблем, попавшим в эту передрягу был пакетбот «Святой Петр», под командованием датчанина Витуса Беринга. Пять месяцев назад, 4 июня 1741 года, в сопровождении своего собрата — «Святого Павла», судно отчалило от берегов Камчатки. Их целью было достичь берегов Северной Америки — шла Великая Северная экспедиция, которая должна была превратить Россию в трансконтинентальную империю. Угодив в страшную бурю в конце июня, корабли разделились и с тех пор больше не видели друг друга. Порознь, им удалось добраться до Аляски, но пробыть в этом краю долго русским первооткрывателям не получилось. Среди экипажей разразилась эпидемия цинги, а на «Святом Павле» оказались потеряны все шлюпки. Не имея возможности пополнить запасы пресной воды и продуктов, «Павел», где заправлял делами Алексей Чириков, вернулся на Камчатку коротким путем. 10 октября 1741 года корабль достиг Авачинской губы, оставив 21 моряка в чужих землях погибшими от цинги и пропавшими без вести.


Скитания «Святого Петра» затянулись на гораздо больший срок. Заблудившись среди северных туманов, только 6 ноября пакетбот причалил к острову Беринга — мрачному, серому, исхлестанному всеми ветрами месту. Тогда моряки еще не знали, что ставшая их прибежищем земля отнюдь не Камчатка, а отдельный клочок суши, на котором ранее не бывал ни один европеец. Они разбили на берегу палаточный лагерь, построив убогие хижины из кусков древесины, земли и парусины, где дрожали от холода и страшных приступов цинги. Их единственной участью казалась медленная смерть под хмурым северным небом.

На острове Беринга не было никакого постоянного населения. По крайней мере, русским морякам не приходилось бояться, что в одну страшную ночь их горло перережет тупой нож какого-нибудь агрессивного дикаря. Но им пришлось столкнуться с другой угрозой, вступив в долгую и жестокую схватку с четвероногими противниками.

Подлинными хозяевами острова Беринга были голубые песцы. Эти небольшие хищники, похожие на лис, в изобилии населяли холмы и долины острова, в которых рыли себе норы. Высадку русских на берег песцы расценили как объявление войны. Они беспрестанно атаковали лагерь моряков, воровали еду, раздирали одежду и даже утаскивали за собой трупы погибших мореходов, отгрызая им руки и ноги. Так как моряки сильно ослабели от цинги, было понятно, что у них не получится долго выдерживать осаду со стороны обезумевшего зверья. Их положение было обреченным, шансы на то чтобы пережить зиму становились все более призрачными.


Спасение мореходов пришло с неожиданной стороны. В числе высадившихся на остров несчастных был Георг Стеллер, немецкий ученый-натуралист, выполнявший на «Святом Петре» обязанности хирурга. В наше время, мы прекрасно знаем что цинга возникает от недостатка в человеческом организме витамина С, но в XVIII веке об этом могли только догадываться. Долгое время наблюдая за бытом северных народов, Стеллер пришел к выводу, что цингу можно побороть, если употреблять в пищу свежесобранные травы, ягоды, а также жир и свежее мясо животных. Он упорно прочесывал каждый уголок острова в поисках растений и выкапывал из под мокрого снега скудный «урожай» из которого делал настойки, бульоны и салат. Добавляя зелень в супы из куропаток и тюленьего мяса, ученый сумел добиться чудесных результатов – загибающиеся от цинги моряки начали один за другим избавляться от страшного недуга. Последняя смерть цинготного больного случилась в январе 1742 года, после чего болезнь отступила.

Победив смертельную болезнь, запертые на острове люди взялись за песцов. Чтобы сломить моральный дух врага, матросы захватывали хищных зверьков в плен и каждое утро устраивали показательные казни. Они связывали песцов и заставляли пожирать друг друга, отрубали лапы и выкалывали глаза, забивали насмерть плеткой и сжигали заживо. Чтобы спрятать от песцов еду и припасы, моряки смастерили специальные сундуки, бочонки и помосты, которые тщательно охранялись. К январю, звери будто поняли, что одолеть незваных гостей им не удастся и бежали.


Победа в войне с песцами омрачилась смертью командора Витуса Беринга, который скончался в своей землянке в начале декабря, впавший в депрессию и заедаемый вшами. Команда похоронила его в деревянном гробу – небывалая «роскошь» для пустынного острова, где найти даже лишнюю ветку было непростой задачей. После гибели командора формальным лидером моряков стал шведский офицер Свен Ваксель, но он не пользовался безграничным авторитетом среди экипажа. Дисциплина на острове вообще сильно ослабла – и не последнюю роль в этом сыграли азартные игры. Так как у матросов на берегу не было никаких занятий кроме охоты, они быстро пристрастились к игре в карты. Постепенно к ним присоединились и офицеры и весь остров превратился в казино на берегу моря. Сначала игра шла на деньги, а после того как матросы проиграли все свои скудные сбережения ушлым офицерам, играть стали на шкуры морских выдр – каланов. Охваченные азартом и жаждой наживы, моряки истребляли каланов без всякой меры, что привело к почти полному их исчезновению с побережья острова. Карты поставили под угрозу не только дисциплину, но и само выживание людей – морские выдры были едва ли не главным источником мяса на острове Беринга.


Карточное безумие удалось остановить ближе к весне 1742 года, когда погода начала медленно улучшаться и в теплые деньки Ваксель отправлял матросов в экспедиции в разные уголки острова. В этих походах мореходам стало окончательно ясно, что они заперты на изолированном острове, и ни о каком возвращении домой не может быть и речи, если не отремонтировать «Святой Петр». После осмотра корабля, выяснилось, что он настолько измучен и изувечен долгой зимовкой в воде и песке, что починить его уже не получится. Тогда Ваксель предложил разобрать «Петр» на части и построить новый корабль, размером поменьше. С этой идеей согласились почти все и на берегу острова закипела работа. Уговаривать матросов не приходилось – все они горели желанием вернуться домой до наступления осени и трудились как сумасшедшие, прерываясь только на охотничьи вылазки и короткий отдых.

Ситуация с продовольствием заметно улучшилась, так как летом на берег стали выходить большие стаи морских котиков, которых моряки массово уничтожали, забивая дубинками по головам. В конце мая на остров волны выбросили даже огромную тушу кита, которая сразу же пошла в дело. Мореходы назвали ее «провиантским магазином» и не случайно – хотя китовый жир и мясо сильно воняли, они были очень питательны и обеспечили команду едой на долгие недели вперед. Но настоящим деликатесом для островитян стало мясо «морских коров» — огромных дюгоней, которые представляли из себя нечто среднее между китом и тюленем. Их плоть напоминала собой по вкусу говядину, а жир вызывал всеобщее восхищение своим приятным ароматом.


Тем временем, постройка нового «Святого Петра» вышла на финишную прямую. В четыре часа дня 13 августа 1742 года моряки покинули свои полусгнившие хижины и попрощавшись с погибшими товарищами на их могилах, начали грузиться на корабль. Когда берег острова уже скрывался из виду, они увидели как огромная стая песцов ворвалась в покинутый лагерь и «с величайшей радостью» накинулась на куски мяса и туши тюленей оставленные на берегу.

26 августа 1742 года «Святой Петр» достиг Камчатки у Авачинской бухты. Когда корабль проходил мимо маленького маяка на входе в залив, его встретил местный абориген – камчадал, плывший на рыбацкой лодке. Когда моряки сообщили ему, что они – пропавшие участники Великой Северной экспедиции, туземец едва не рухнул в воду от изумления – «Все думают что вы уже давно мертвы!». Мореходы лишь ухмыльнулись…

Сойдя на берег в Петропавловске матросы и офицеры были вне себя от радости. После 15 месяцев странствия по морям, когда смерть шествовала за ними по пятам, они наконец вернулись домой. Но вскоре эйфория сменилась грустью – моряки поняли, что на Родине о них давно забыли. У них нет ни денег, ни собственности, никакой связи с прошлой жизнью. Перед смертью, их командор, Витус Беринг, завещал, что если экспедиции удастся вырваться с острова и достичь Камчатки, пусть все моряки, и православные, и лютеране, соберутся в местной часовне и помолятся вместе в благодарность Богу за спасение и за души тех, кто навсегда остался лежать в мокрых песчаных дюнах чужой земли. Моряки выполнили последнюю волю своего командира. После чего разошлись каждый своим путем, чтобы никогда больше не встретиться…


Источник: pikabu.ru

Сухопутный мост

На месте Берингова пролива во время последнего этапа ледникового периода образовался сухопутный мост (Берингов перешеек), который простирался примерно на 1600 км с севера на юг. Это произошло из-за того, что в ледниковый период плейстоцена большое количество воды скапливалось в ледниках Арктики, что привело к падению уровня моря и появления суши на шельфе. В течение тысяч лет поднялось морское дно многих межледниковых мелководных морей, в том числе Берингова пролива, Чукотского моря на севере и Берингова моря на юге. После окончания последнего цикла ледникового периода, когда ледники начали таять, уровень моря поднялся и сухопутный мост ушёл под воду. Таким образом на месте сухопутного моста образовался пролив и путь из Азии в Америку закрылся.


Берингов пролив фото
Исторический регион Берингия

Травянистая степь, включая сухопутный Берингов перешеек, протянувшийся на сотни километров на евразийский и североамериканский континенты, назвали Берингия. Во время ледникового периода эта территория не оледенела, поскольку представляла собой дождевую тень и юго-западные ветры Тихого океана потеряли влагу над оледеневшем Аляскинском хребте.

Люди (палеоиндейцы) и животные мигрировали из Азии в Северную Америку через Берингов перешеек около 25 тысяч лет назад и основали поселения изначально в Берингии, а затем заселили американские континенты. Современная территория Берингии включает Берингов пролив, Чукотское море, Берингово море, Чукотский и Камчатский полуострова, а также Аляску.

Берингов пролив фото
Дрейфующий лёд в Беринговом проливе

Острова в Беринговом проливе


На территории Берингова пролива, являющегося в древности сухопутным мостом, в современной географии суша представлена островами. Острова Диомида, находящиеся в центральной части Берингова пролива, включают два скалистых острова, которые отдалены друг от друга на 4 км: Малый Диомид (о. Крузенштерна), относящийся к США, и Большой Диомид (о. Ратманова), являющийся территорией России. Между островами Диомида, которые лежат посреди пролива, простирается граница между Россией и США и, кроме того, Международная линия перемены дат.

Американский остров Фэруэй находится менее чем в 15 км к юго-востоку от островов Диомида. В южной части Берингова пролива расположен остров Святого Лаврентия.

Открытие пролива

Берингов пролив фото
Семён Иванович Дежнёв открыл Берингов пролив в 1648 г.

В 1648 г. экспедиция русского мореходца и исследователя Семёна Ивановича Дежнёва впервые проплыла через Берингов пролив. Семён Дежнёв обошёл восточную оконечность Азии (мыс Дежнёва), обнаружил острова Диомида, добрался до реки Анадырь. Основал Анадырский острог. Однако результаты экспедиции С. И. Дежнёва не стали достоянием общественности. Изначально она оставалась неизвестной и маршрут мореплавателя не использовался. Семён Дежнёв считается первооткрывателем Берингова пролива.  Пройдя его по всей длине (с севера на юг).

Источник: kipmu.ru

Что было бы с Землей?


Сейчас становится ясно, что проект привел бы к катастрофическим изменениям климата на огромных территориях планеты. Дело в том, что Гольфстрим — это круговое течение: его остывающие воды уходят обратно в Атлантику, чтобы нагреться там и снова прийти к берегам Европы. И есть два варианта развития событий. Если бы насосы дамбы стали протягивать воду через Берингов пролив и остывшие воды Гольфстрима начали бы поступать к берегам Японии и Полинезии, там наступило бы резкое похолодание, которое, в свою очередь, вызвало бы понижение температуры в приморском Крае и на Камчатке, а так же на западном побережье США — у берегов Сан-Франциско и Калифорнии. Нарушение циркуляции Гольфстрима могло бы вызвать его полную остановку в Атлантике, поднятие с глубин холодных масс воды, что в буквальном смысле слова привело к «заморозке» Европы и повсеместному наступлению Арктики и вечных льдов на весь Евроазиатский континент — этот вариант просчитали российские ученые из Института биофизики клетки под руководством специалиста по глобальной экологии, биофизика Валерия Карнаухова по заказу МЧС. То есть вместо апельсинов в Якутии мог бы наступить новый ледниковый период.

Из-за возникновения вечных льдов в устьях великих северных рек — Енисея, Оби, Двины, Лены, Колымы и других, — реки бы начали разливаться, меняя русло и затапливая огромные тундровые территории, что привело бы к катастрофе: в Сибири бы образовалось огромное неглубокое море, вода которого, прорвавшись на Европейский континент, сделала бы Дон самой большой рекой в мире. Краснодарский край и Крым ушли бы под воду; ни о какой северной навигации не могло бы идти и речи. Но даже если бы по счастливой случайности Гольфстрим сохранился, то потепление в советской и канадской тундре вызвало бы таяние паковых льдов и вечную мерзлоту, образование огромных заболоченных пространств, а главное — в атмосферу планеты вырвались бы миллиарды тонн углекислого газа и метана, запасы которого сейчас содержатся подо льдами. Этот вариант просчитали американские климатологи из Колорадского университета Дэвид Лoурeнс и Эндрю Слэйтер. Они просчитали, что выброс газов привел бы к парниковому эффекту, в результате которого пострадала бы вся планета — низменности и устья рек ушли бы под воду, очертания континентов изменились, а климат мог бы стать невыносимым. И если планета и ее животный и растительный мир сумели бы приспособиться к новым условиям, то человеческой цивилизации пришлось бы выживать: страны на экваторе боролись бы с засухой, а Россия и Канада — с обрушением почв, разрушением дорог и целых городов, с катастрофическими наводнениями и с образованием «пьяных» лесов.

Источник: russian7.ru